— И на выбор, дитя. Мы с первого дня готовим учеников к мысли, что взять «свечу» и стать ею — равная честь. Это как на войне: слабые погибнут, сильные пройдут по их трупам и победят. Мы скорбим о потерях, но они неизбежны.
— Можно вообще не воевать.
Путник испытующе поглядел на Рыску и снова огорошил ее простеньким, казалось бы, вопросом:
— Ты часто используешь свой дар?
— Ну… приходится, — настороженно призналась девушка.
— И хорошо получается?
— Как когда. — «Зачем ему это? Прикидывает, какая из меня противница?»
— И сколько жизней ты им спасла?
— Э-э-э… две.
— Без своей, — уточнил путник.
— Одну, — еще больше смутилась Рыска.
— А могла бы сто. Тысячу. Ценой всего десяти — пятнадцати крыс.
— Людей!
— Добровольных жертв.
К изумлению путника, девушка зажмурилась и резко провела ребром ладони сверху вниз.
— Я рублю этот узел.
— Что?!
— Я уверена, что вы неправы, но не могу понять, в чем именно. Просто знаю. Так что извините, но я пойду. Замерзла уже, да и друг будет волноваться. — Рыска подумала, не добавить ли вежливое «до свидания», но снова видеться с наставником Алька ей вовсе не хотелось, а «прощайте» вышло бы еще наглее молчания. Поэтому девушка просто развернулась и пошла к кормильне, гордо расправив плечи. «Дойду, в спину не ударит», — уверенно подсказывал дар видуньи.
Ударил, только не клинком, а ответом на вопрос, о котором девушка уже позабыла.
— Я не теряю надежды, что из Алька выйдет замечательный путник. Или яркая «свеча». И я готов подождать — любого исхода.
Рыска только сейчас сообразила, что крысы у него при поясе не было.
* * *
В бутылях сильно убыло, прибыв в основном в Альке. Взгляд у саврянина стал совсем стеклянный, но из него хотя бы исчезла боль. Жар тренькал на гитаре, простенький приятный мотивчик вплетался в шум кормильни, не привлекая особого внимания. А жаль: вору его очень не хватало. Неделя, конечно, не полгода, но Жар не привык обходиться без подружки дольше пары ночей. Увы, все девицы, которым он выразительно подмигивал, кривили подкрашенные губки и отворачивались. Бродяги с недельной щетиной, которым не хватило даже на приличное вино, их не интересовали.
— Тебе какие больше нравятся — черненькие или беленькие? — Язык у Алька уже заметно заплетался.
— Я их не по волосам оцениваю, — многоопытно возразил Жар. — Вон у той… ничего.
— А зад как доска, — безжалостно заметил саврянин.
— Ну это кто с какой стороны любит. — Вор с опаской оглянулся на дверь, но Рыска еще не вернулась. Живот ей, что ли, прихватило?
— Д-дай сюда, — Альк внезапно перегнулся через стол и выдернул у Жара гитару, — щас мы их… подманим. Всяких.