– Ты! – только и смог сказать я, обняв свою подругу.
Одной рукой я проверил свое предположение и убедился, что под юбкой белья нет.
– Да, я, – улыбнулась она.
С нетерпением я втянул Веру в квартиру. Хотя бы с одной стороной своей неудовлетворенности я покончу прямо сейчас. С остальными придется разбираться позже.
Изнеможенные мы развалились на необъятной бабушкиной кровати, которая, наверное, переживала свое второе рождение с тех пор, как я стал ее новым хозяином. Вера прикрыла глаза – скорее всего, не выспалась. Я молча наблюдал за ее мерно вздымающейся грудью, полуоткрытым ртом и перебирал длинные светлые волосы, разметавшиеся по подушке. Хотелось расспросить о походе, но вместе этого я произнес:
– Мне сегодня сон странный снился.
– Неужели? – в полудреме ответила Вера, ничуть не шелохнувшись.
– Как будто ты привела какую-то парочку, и мы вчетвером занялись любовью.
Вера открыла глаза и, повернувшись ко мне, спросила:
– Серьезно? И как это было?
Понимая, что поймал ее на крючок, я подробно описал Костю и Лену, оттягивая до последнего развязку.
– …ты сидишь у него на коленях. Причем не просто так, а еще лезешь к нему, чуть ли не извиваешься вся. Когда я увидел вас, то жутко разозлился. Хотел с ним разобраться, но Лена мне помешала. Ну, я на нее и отвлекся. Вначале ничего такого, а вот потом…
– А ты бы разобрался с ним? – вырвалось у Веры, но она тут же махнула рукой, дав понять, что ее это не интересует. Вместо этого она спросила: – Тебе понравилось?
– Вообще-то, она была симпатичная, – я улыбнулся ей и добавил, – но ты лучше.
– Да я не о том, дурачок, тебе понравилось вообще все это?
– Ну… трудно сказать.
Она недоверчиво хмыкнула и спросила:
– А с этим парнем у тебя что-нибудь было?
– Нет, не бы… Ты что, с ума сошла?
– Так, на всякий случай уточняю.
После этих слов Вера сладко вздохнула и положила голову мне на грудь.
– Слушай, а ты на работу не опоздаешь?
Ой, и правда!
Глава шестая
Бонифаций выходит в свет
Говорят, что время летит быстро, когда с тобой происходит что-то новое, интересное. Я с этим не согласен. Следующие два месяца, заполненные однообразием, промчались для меня почти незаметно, можно сказать, в одно мгновенье. Наверное, все дело в рутине. Когда твоя жизнь превращается в нее, дни сливаются в единый безликий поток, из которого трудно выделить что-то определенное, и ты плывешь по нему, уже не обращая внимания на все что вокруг.
Я обжился в своей квартире, привык к каждому ее уголку и уже начал подумывать о ремонте. С началом учебного года у меня осталось совсем мало свободного времени, так как расклад дня по большей части принадлежал не мне, а обстоятельствам – с утра до середины дня шла учеба, а каждую третью ночь я проводил в конторе, работая сторожем. Ко всему прочему, львиную долю свободного времени отнимало выполнение домашних заданий. Непрестанно шла зубрежка анатомии и фармакологии, по биохимии я старался запомнить бесчисленное множество формул, а для гистологии пришлось раскопать в себе таланты художника, чтобы нарисовать различные формы живой материи: органоиды, клеточные элементы, кожу, органы чувств. Со временем такой распорядок перестал меня устраивать – хотелось ночевать у себя, иметь свободное время на руках, чтобы проводить его так, как мне хочется. Кроме того, я постоянно не высыпался. Ложиться рано удавалось не всегда, вставать же приходилось неизменно в семь утра, а иногда и раньше. Ночные дежурства в конторе меня особенно изматывали, поэтому восполнять хроническое недосыпание приходилось днем. Зачастую на лекциях.