Стоп. Когда они зашли сюда, лампы включились. Свет почему-то есть. Слыхал он про такое, что даже на брошенных заводах есть аварийный генератор, который автоматом включается на час в сутки. Он может работать и через сто лет. Хм, вот если бы запустить конвейер… ситуация запросто поменяется. Черт, ну как отовсюду несет ромом! Голова разболелась.
Связной снова выстрелил — три раза подряд. Одна из пуль просвистела совсем рядом, ударилась о стенку, брызнув фонтанчиком штукатурки.
— Дверь наружу заперта! — прокричал противник. — Пропусти, я уйду.
— Не могу, — ответил из-за бочки Каледин. — Я должен тебя убить.
— Почему? — озадаченно спросил связной.
— Ты ранил мою жену, — объяснил Федор. — Живым теперь не уйдешь.
— Такая мелочь! — рассмеялся тот. — Ты еще скажи — «большая ошибка».
— «Большая ошибка»! — охотно заорал Каледин, приложив руки рупором ко рту. — О, тебе по вкусу ужастики? Тогда ты ЛА-ЖА-НУЛ-СЯ. Даже если зло полный кошмар, оно физически обязано быть с харизмой. Только так и никак иначе зло выживает в продолжении: типа Фредди Крюгер или капитан Барбосса. А какая у тебя на хер харизма? Ты же просто чмо, а не злодей!
— Врешь, сволочь, — донеслось из груды бочек. — У Джейсона из «Пятницы, 13» откуда харизма? Ходит мужик в хоккейной маске и рубит мачете, не говоря ни слова за весь фильм. Я по сравнению с ним — Ален Делон.
Грохнули выстрелы. Первый. Второй. Третий. Этого Каледин и добивался — револьвер опустел. Он выкатился из-за укрытия: несколько раз подряд перевернувшись, оказался рядом с панелью управления конвейером. Кулак Федора с силой жахнул по красной кнопке, в воздух поднялось облако ржавчины. Конвейер взревел, словно раненый бык. Раздался железный лязг, колеса задвигались — они с мучением жевали ленту, как папуас халявный «Орбит» без сахара. Конвейер работал. Канистры с ленты начали валиться на укрытие связного — поднялся неописуемый грохот, распутавший обезьян на потолке. Привстав на четвереньки, Каледин резво метнулся — в том направлении, где хотел спрятаться изначально. Успех сопутствовал ему недолго: уже через полминуты конвейер встал — ржавые колеса скрипели вхолостую, издавая жалобные стенания. Связной сунул шестой патрон в барабан револьвера. Ствол качнулся, меряя видимое пространство справа налево.
«Ха-ха, за бочкой-то его уже нет… не видно тени. Куда он прыгнул, этот ублюдок? Ааааааа, понятненько. Завалился за пластмассовые канистры, в углу… там и ботинок его виден… кажется, я ранил урода… лежит на полу».
Пора платить по счету.
Настало время триумфа.