Червинская подвинула урну к себе. Ха-ха, дааа… она-то ничего не знает о смерти. Черт возьми, надоело слушать хрень этого долговязого червяка. Сейчас она покажет ему свои знания смерти… и методы, ее вызывающие. Ну, какая фраза дальше, черная скотина? «Могу я получить свои деньги?»
…Ноги негра вдруг подломились — он рухнул на колени, нелепо взмахнув руками. Голова запрокинулась — из открытого в немом крике рта резво, словно спасаясь, побежали мелкие глянцевые пауки. Могильщик поднял пальцы к щекам, могло показаться, что он пытается ловить насекомых.
Недоумевая, Червинская отступила во тьму. Человек рвал губы ногтями, слышался противный, резкий треск плоти. Из закатившихся глаз на лицо тончайшими струйками хлынула алая кровь — негр завалился на бок, дергаясь в судорогах. Он прижимал колени к подбородку, разгибая их быстро, как при зарядке. Кожа вокруг глаз начала синеть. Последний паук исчез в сухой траве у могилы, рот выплюнул черную лягушку… губы испустили последний вздох. Червинская без малейших эмоций смотрела на мертвеца. Ее ресницы дрогнули. Откуда-то, из самых глубин мозга, к ней приплыло забытое, почти незнакомое чувство — у д и в л е н и е. Что же такое с ним произошло?
Ответ появился сам собой.
Ступая ногами по воздуху, как в невесомости, среди надгробий плыл сморщенный, сухонький африканец. Она увидела его благодаря светло-фиолетовой, как бы светящейся одежде и курчавой седой бороде, обрамляющей морщинистое лицо. В свете фонарика блеснули черные очки — только дядюшки с мешком носят их ночью… униформа верных слуг доктора. Бокор. Ее пробило новое чувство — о п а с н о с т ь. Нет, с ним ей не тягаться. Не следует и думать об этом — он просто сомнет ее, как клочок бумаги. Надо проявить покорность, бездумную и кисельную: тогда, может, обойдется.
Червинская замерла в поклоне, не поднимая головы. Бокор парил в воздухе совсем рядом. Тронув труп ногой, он перевернул тело, склоняясь над ним. Острый, длинный ноготь на большом пальце руки врезался в грудь покойника — плоть раскрылась, как под ножом. Хруст грудной клетки прозвучал для девушки знакомым припевом — в ладонях бокора истекал кровью комок мяса… мертвое сердце. Полюбовавшись, старик сунул его в карман — просто и деловито, словно кошелек, либо часы. Червинская не шевелилась, бокор пристально рассматривал незнакомку сквозь черные очки. Она не видела его зрачков, но ощущала… от них шел невидимый свет, вроде излучения… старик изучал девушку пытливо, со смесью восторга и любопытства — так посетитель из деревни в зоопарке впервые наблюдает за бегемотом. Плавное движение, на лоб легла черная ладонь — холодная, как лед.