А Кристина через минуту уже стучала в номер 1410.
Дверь открыла средних лет женщина в белом халате и шапочке, сосредоточенная, в толстых роговых очках. Кристина назвала себя.
— Подождите, пожалуйста, здесь, — велела ей сестра. — Я спрошу мистера Уэллса, может ли он вас принять.
Она прошла в комнату, и Кристина улыбнулась, услышав голос, решительно заявивший:
— Конечно, приму. Зачем вы заставляете ее ждать!
— Если хотите немного отдохнуть, — предложила Кристина сестре, когда та вернулась, — я могу побыть с ним до вашего возвращения.
— Даже и не знаю… — Женщина все еще колебалась, понемногу оттаивая.
— Идите, идите, — сказал голос из комнаты. — Мисс Фрэнсис знает, что надо делать. Не то я бы вчера ночью загнулся.
— Хорошо, — сказала сестра. — Я отлучусь всего на десять минут, но если я вам понадоблюсь, позвоните, пожалуйста в кафе.
Альберт Уэллс так и просиял, увидев Кристину. Он полулежал в кровати, поддерживаемый горой подушек. Всем своим видом — худенький, в старомодной ночной рубашке — он по-прежнему напоминал воробья, но сегодня это уже был бойкий воробышек, а не жалкий и съежившийся, как вчера. Он был все еще бледен, но хотя бы не был уже болезненно-серым и дышал ровно — с хрипами, но без усилий.
— Какая вы добрая, мисс, что пришли меня навестить, — смазал Уэллс.
— Доброта тут ни при чем, — возразила Кристина. — Просто мне хотелось узнать, мак вы себя чувствуете.
— Спасибо, благодаря вам — намного лучше. А эта, — указал он на дверь, за которой только что скрылась сестра, — настоящий дракон.
— Но вам, наверно, такой дракон и нужен. — Кристина окинула взглядом комнату и осталась явно довольна. Все в ней, включая личные вещи старика, было аккуратно разложено. Поднос с лекарствами стоял на столике возле кровати. Баллон с кислородом, сослуживший такую добрую службу прошлой ночью, находился на прежнем месте, но импровизированную маску заменила другая, специально предназначенная для этой цели.
— Да, дело свое она знает, это верно, — согласился Альберт Уэллс, — но в следующий раз я предпочел бы кого-нибудь посимпатичнее.
Кристина улыбнулась.
— Я вижу, вы действительно чувствуете себя лучше. — Она подумала, не рассказать ли ему о своем разговоре с Сэмом Якубеком, но воздержалась.
Вместо этого она спросила:
— Вчера ночью вы сказали, что такие приступы начались у вас, еще когда вы были шахтером, это верно?
— Да. У меня был тогда бронхит.
— А вы долго работали шахтером, мистер Уэллс?
— Больше, чем мне хотелось бы, мисс. И забыть об этом никак не удается — то одно напоминает, то другое. Например, бронхит. Или еще вот это. — Он вытянул на одеяле руки ладонями вверх, и Кристина увидела задубевшую кожу, пальцы, искривленные годами тяжелого физического труда.