— Встречались, — сказал Харри. — Я принимал как-то раз участие в их ток-шоу.
— Ну, я побежала. — Уда послала им обоим воздушный поцелуй и ускакала. Ее каблучки застучали по лестнице с такой скоростью, как будто она спешила спасти чью-то жизнь.
— Мы тоже договаривались об участии в этом их чертовом ток-шоу, — заметил Стёп, пожимая Харри руку. — Мой эксгибиционизм, боюсь, вырос уже до неприличных размеров. Я даже не спросил ее о теме ток-шоу, просто согласился, и все. Уда только за этим и приходила. Ну да вы там были, так что знаете, как они работают.
— Мне они просто звонят, — сообщил Харри, все еще чувствуя тепло руки Арве Стёпа на своей ладони.
— По телефону вы кажетесь чрезвычайно серьезным, Холе. Так чем вам может помочь прожженный журналист?
— Речь о вашем враче и партнере по кёрлингу Идаре Ветлесене.
— Ах, Ветлесен! Разумеется. Проходите, пожалуйста.
Харри стянул ботинки и зашагал за Стёпом по коридору в гостиную, которая находилась на две ступеньки ниже остальной квартиры. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, откуда Идар Ветлесен черпал вдохновение при создании дизайна своей приемной. Луна за окном отражалась во фьорде.
— Значит, вы теперь занимаетесь расследованием априори? — спросил Стёп, садясь на изысканно простой формы стул.
— Простите? — произнес Харри, опускаясь на диван.
— Вы обдумываете произошедшее и раскручиваете следствие в обратном направлении, чтобы выявить точную последовательность событий.
— Разве «априори» означает именно это?
— Да черт его знает, мне просто нравится, как звучат латинские слова.
— Хм. А что вы думаете о наших выводах? Вы верите, что Ветлесен убийца?
— Я? — улыбнулся Стёп. — Я вообще ни во что не верю. Такая уж у меня профессия. Как только я получаю какую-то информацию, доказательства, я немедленно пытаюсь найти контраргументы. Это и есть либерализм.
— А в данном конкретном случае?
— Мне не кажется, что у Ветлесена имелся какой-то рациональный мотив. И ненормальным в общепринятом смысле слова он не был.
— Значит, вы не верите?
— Протестовать против того, что Земля круглая, — совсем не то же самое, что верить в то, что она плоская. Не хотите выпить? Или, может, кофе?
— Кофе, спасибо.
— Я вас обманул, — улыбнулся Стёп, — у меня только вода и вино. Впрочем, есть еще сидр. Аббедингский. И вы его попробуете — хотите или нет. — И он исчез в кухне, а Харри встал и осмотрелся вокруг.
— Замечательная у вас квартира, Стёп.
— На самом деле это три квартиры. Одна принадлежала известному гонщику. Он повесился от скуки как раз над тем местом, где вы сейчас сидите. Другая — где сейчас стою я — принадлежала биржевому маклеру, но его посадили за инсайдерские дела. Он сел, продал мне квартиру, а деньги отдал какому-то проповеднику. Между прочим, это тоже своего рода инсайдерская сделка, если вы понимаете, о чем я говорю. Я слышал, теперь он совершенно счастлив.