– Ну, давай хоть по тридцать граммов! – продолжал наседать Крячко. – Герой Советского Союза Маресьев без ног на истребителе летал, а от тебя требуется всего-навсего прокатиться по твердой земле. Причем с ногами, руками и прочими органами.
– Чтобы потом ни рук, ни ног, ни прочих органов не осталось? Спасибо.
Крячко проводил друга до дверей.
– Как говорила мама летчику: «Летай, сынок, пониже и помедленнее». И тебе того же.
Гуров махнул на прощание и вышел.
* * *
Мурад прохаживался перед самым большим аквариумом, установленным в самом центре Рыцарского зала. Перед ним навытяжку стояли два джигита, чем-то похожие на покойных Михо и Вахо. Мурад инструктировал их перед ответственным заданием:
– Запомните, ты, Абдулла, и ты, Насрулла. Здесь Москва, а не горный аул. А вы не бараны и не дикобразы, вы джигиты. Настоящие горцы. Идите и сделайте то, что я велел. Но имейте в виду, хоть мы и родственники, начинать из-за вас кровную месть я не собираюсь. Поэтому будьте осторожны. До вас здесь были Вахо и Михо. Они думали иначе. Они были бараны и дикобразы. Теперь их нет, а на их месте вы. Я верю в вас, ступайте!
Джигиты развернулись и бодро направились выполнять волю уважаемого родственника.
* * *
Вечерело. Неяркое закатное солнце низко висело над горизонтом малиновым шаром. Гуров и Элеонора сидели на завалинке деревенского дома.
– Вот так все и было, – закончил Гуров свой рассказ.
– Спасибо, – сказала Элеонора.
– За что?
– За то, что приехал, и вообще за все. И Станиславу передай…
Они помолчали. Каждый думал о своем. Гуров полез в карман и достал толстый пакет.
– Что это? – спросила Элеонора.
– Думаю, деньги. Компенсация.
– От кого и за что?
– Какая разница? Будем считать, это за Алексея. Что-то вроде страховки.
– И ты думаешь, что я их возьму?
– Не вижу причин отказываться. Дурой будешь, если не возьмешь.
Элеонора подумала, но недолго. Протянула руку и взяла пакет.
– Давай. Дурой быть никому не хочется. Я тебя хоть и недавно знаю, но уже поняла, что ты плохого не посоветуешь. Извини, полковник. Я тогда наврала. Со злости.
– В смысле? – не понял Гуров. – Что ты имеешь в виду?
– Ну, насчет Клинта Иствуда. Ты не просто на него похож. Ты гораздо круче!
«А ведь все так хорошо начиналось», – в сердцах подумал сыщик.
– Ладно, мне пора. Поеду, – выдавил он.
– Как? – Элеонора растерялась. – А разве?..
– Нет, извини. Мне пора… Жена ждет.
Он поднялся и, не оборачиваясь, пошел к машине.
* * *
Абдулла и Насрулла вернулись скоро. Под руки они волокли обессилевшего Николая Всеволодовича Ставрогина. Мурад сидел в своем любимом кресле, и джигиты швырнули Ставрогина к его ногам. Мурад посмотрел на бывшего партнера сверху вниз.