Чтобы им не мешать, Станислав вышел и столкнулся со старшим следователем прокуратуры Гойдой. Следом за ним омоновцы с автоматами вели молодого парня.
– Кого поймал? – поинтересовался Крячко у следователя.
– Некто Жуков, координатор движения «Городские мстители». Взяли, можно сказать, с поличным, за компьютером.
– А я уж, грешным делом, подумал, что с топором в одной руке и факелом в другой, – пошутил Станислав.
Гойда обиделся:
– Зря смеешься. Тут такое дело. На окраине Оленьего Бора, в Гнилом овраге, в самой глубине, среди мусора и бурелома, нашли десятка два сгоревших легковых машин.
Тут к ним присоединился и Гуров.
– Опять про сгоревшие машины? – недовольно заметил он. – Хоть бы полчаса о них ничего не слышать.
– Это не просто сгоревшие машины, – возразил Гойда. – Внутри машин трупы. Сильно обгоревшие, с черепно-мозговыми травмами. Терроризмом попахивает. Поэтому мы и прихватили этого мстителя. Граффити с угрозами на стене у сгоревшей стоянки – его рук дело. Есть сведения, что Литовченко перед смертью конфликтовал с каким-то бандитом. Хочу провести опознание. Вы со Станиславом не поможете?
– Статистами, что ли, посидеть?
– Ну да. Где я их сейчас буду искать? Выручайте.
Гуров рассмеялся:
– Мы уже недавно одного такого выручили, так нас чуть самих не повязали. Ладно, пошли.
Для опознания выбрали бывший кабинет Капца. Тот уже закончил свою общественно полезную деятельность по развешиванию портретов. Следователь Никодилов собирал инструмент.
В кабинет ввели командира «Городских мстителей». Жуков держался с вызовом. Его усадили на стул, Крячко с Гуровым заняли соседние места. Привели понятых.
Тут в кабинет сунулась странная голова. Гуров уже где-то встречал этого подростка с вытянутой яйцом, как у египетского фараона Тутанхамона, головой. Он вспомнил, где его видел, и тут Гойда ввел в кабинет свидетеля. Вернее, свидетельницу. Ту самую страшную бабу, перемазанную косметикой, которая однажды уже «опознала» Станислава.
– Вы знаете кого-нибудь из присутствующих? – спросил Гойда.
– А как же! – с торжеством заявила свидетельница и ткнула ярко накрашенным и неровно обгрызенным ногтем в сторону Крячко. – Вот этого знаю. Он с тем, другим, сильно скандалил.
Гойда расстроился, а Никодилов, напротив, напрягся и принялся о чем-то оживленно перешептываться с Капцом.
А свидетельница вошла во вкус и рассказывала:
– Он это, точно. Они еще пистолетами друг дружке грозили. Один достал и на другого давай направлять. Я все ждала, когда стрелять начнут. На фигурное катание даже опоздала. Нет, не начали стрелять, так разошлись.