Кровные враги (Робб) - страница 176

— Что он собой представляет, этот Уэрдир?

— Он поведал мне целую историю о предательстве. Мошенник, к тому же не полностью раскаявшийся, как мне кажется.

— А эта Кейт Купер режет глотки и отрубает руки?

— Она единственная из оставшихся в живых родственников Алана. Видимо, орудует на пару с каким-то мужчиной или даже с целой группой мужчин. Есть вероятность, что действует другая семья, пользующаяся сейчас благосклонностью при дворе и стремящаяся уничтожить всех своих очернителей. Миссис Купер исчезла, поэтому я не могу ее допросить. Уэрдир сегодня же отправляется в Олдборо, чтобы разузнать, кому предназначалось поместье, которое теперь отошло к казне.

— Ты говорил о каком-то всесильном семействе… как их фамилия?

— Этого Уэрдир не раскрыл. Якобы слишком опасно для нас.

— Хм. Вероятно, надеется вытянуть из меня деньги. А что насчет здоровья Ридли? Жалоб на желудок, потери веса?

Оуэн заранее заготовил такой ответ, чтобы не подставлять Сесилию Ридли. И Оуэн, и Люси считали, что муки совести были достаточным для этой женщины наказанием.

— Сомневаюсь, что жалобы Ридли имели какое-то отношение к убийствам. Скорее всего, он просто терзался чувством вины.

— Почему первым убили Уилла Краунса?

— Уэрдир полагает, что убийца мог по ошибке решить, будто Краунс тоже виновен. Но на самом деле это лишь предположения. Похоже на то, что Краунс не подозревал о предательстве. И вообще ничего не знал о деле Алана.

— Так ты говоришь, мальчик де Мелтон ранен?

Оуэн подробно рассказал архиепископу о двух столкновениях Джаспера с Кейт Купер.

— Получается, что второе нападение и смерть юноши случились как раз тогда, когда мальчик находился под твоим никудышным присмотром, Арчер. Так насколько эффективным было бы мое покровительство, как ты думаешь?

— Можете не сомневаться, мы с Люси чувствуем свою вину.

Торсби поднялся, постоял у огня, сцепив руки за спиной и наклонив голову.

— Не стану тебя винить, Арчер. И ты тоже не должен себя винить. Я просто разочарован. Все больше похоже на то, что Ридли дал мне деньги, потому что у него совесть была нечиста. Нечестные деньги. Я не могу принять их для своего придела Святой Марии.

— По-моему, все деньги, которые дают на благотворительность или церковь, тем или иным образом являются нечестными деньгами, ваша светлость. Что еще, кроме нечистой совести, могло бы побудить торговцев, которые день и ночь стараются накопить богатство, добровольно с ним расстаться?

— В этом смысле я с тобой согласен. Но мне кажется, Ридли слишком снисходительно к себе относился, богатея за чужой счет или прибегая к чужой помощи, чтобы выкарабкаться из беды.