Алексей Алексеевич рассеянно слушает меня (все, что я говорю, для него не новость), потом начинает смущенно улыбаться:
— Знаете что, товарищ полковник, давайте рискнем?
Ага, думаю, кажется, входит в азарт, это уже хорошо. И я решил подзадорить своего помощника:
— А чем мы, собственно говоря, можем рискнуть?
— Риск, конечно, есть риск… Но что остается еще делать? — тянет Гринченко.
— Готов рискнуть чем угодно! — здесь уже, кажется, я сам начал входить в азарт.
— Пошлите меня в Москву. Ей-богу, кое-что привезу, — выпаливает он.
Скажи это кто-то другой, меня бы наверняка разочаровало такое предложение. Многим казалось, что в Москве только и ждут, чтобы удовлетворить наши заявки, что снабженцы в Москве — добрые дяди, а наши фронтовые — лютые вороги. Нет, я понимал, что трудности снабжения вызваны объективными причинами, а не только нерасторопностью армейских или фронтовых снабженцев. Но в выдающиеся способности майора Гринченко я верил, как фаталист.
— Что ж, Алексей Алексеевич, это, пожалуй, идея! Конечно, на таком деле я могу заработать выговор, а возможно, и больше…
— Возможно, и больше, — утешает Гринченко. — Начальство не очень любит, когда обращаются через его голову.
— Знаю, и все равно готов понести любое наказание — лишь бы получить мотоциклы, кабель, радиостанции и злополучную изоляционную ленту. Только вы уж давайте начистоту: надеетесь привезти?..
— Надеюсь, товарищ полковник.
— Тогда счастливо!
Через несколько дней Алексей Алексеевич сообщил телеграммой, что достал десять мотоциклов, около трехсот километров телефонного кабеля, свыше ста кругов изоляционной ленты, несколько переносных радиостанций, телефонные аппараты и другое имущество.
Когда утих мой первый восторг, пришло место беспокойству. Гринченко достал имущество — хорошо. Но это еще полдела. Если груз пойдет по железной дороге, когда он попадет к нам? Этот вопрос не показался мне праздным. Но я, видимо, не до конца постиг способности своего подчиненного. Гринченко ухитрился разыскать в Москве автомашины, которые отправлялись в наш армейский автобат, ускорил их отправку и появился через десять дней со своим драгоценным грузом.
Незадолго перед тем вызвал меня генерал-майор Лукьянченко. Встретил на редкость сурово.
— Почему не работает связь? С утра не могу переговорить ни с одной дивизией… В чем дело?
— Товарищ генерал! Как раз перед вашим вызовом все проверил, связь с дивизиями работает нормально.
— Может быть, может быть, — неопределенно произнес начальник штаба. — В таком случае, садитесь и проверяйте при мне.