Уговорить короля оказалось нелегким делом, но я справился. Отец пообещал отпустить меня, но только когда лето полностью войдет в свои права (сейчас была поздняя весна).
— Еще полмесяца и я спокойненько укачу отсюда, — насвистывал я, раскладывая кисти на столике перед собой. Теперь та комнатка за гардеробом стала моей мастерской. Ярис хорошо постарался — полы блестели, появилась еще мебель и подсвечники для дополнительного освещения.
— Будем надеяться, что спокойненько, — уточнил вредный Барон. — А ты лучше заранее собери вещи, мало ли что…
— Успокойся, все пройдет нормально, — я же был совершенно спокоен. Отец загружен делами, так что ему не до меня. Крис вообще укатил в неизвестном направлении. Осталась Кайра, но с ней Шиальд нормально ладил. Так что особых изменений не будет. — Не трать нервы попусту…
— У меня они отсутствуют, — ехидно заметил кот.
— А кто говорит про твои нервы? Мне мои еще дороги, а от твоего нытья голова разболелась.
— Э-ей! Я бы попросил!..
Раздался тихий стук, прерывая нашу "беседу". Я переглянулся с Бароном и подошел к двери.
— Это я, господин, — донесся голос Яриса. Облегченно вздохнув, я спрятал браслет и впустил мальчика. — Я освободился раньше.
— Проходи-проходи, — кивнул я, затем указал на кресло. — Садись. Щас я тебя рисовать буду.
Ярис, блестя любопытными глазами, устроился на мягком кресле и вопросительно поднял голову.
— Устраивайся поудобнее, сидеть придется долго. И расслабься, — посоветовал я. — Так, голову чуть поверни… Вот, замри! Пусть свет освещает только половину лица… Хорошо.
Я приступил к рисованию, мельком окидывая взглядом уже готовые картины. Первые моменты, когда я брался за кисть, Эвелина давала о себе знать. Сейчас же я спокойно относился к этому, и прошлая личность изменилась, адаптировалась к новому телу. Как все же хорошо, когда душа молода… Только молодые способны так быстро перестраивать себя.
Я тщательно вырисовал глаза мальчика, запечатлев в них и уже скорее привычный испуг, и восторг. Рыжие волосы ярким пламенем вились вокруг головы. Губы стиснуты в узкую полосу, но уже готовы растянуться в широкой улыбке.
— Знаете, — задумчиво промолвил мальчик. — Я вас не таким себе представлял…
Моя рука замерла, но тут же продолжила путь, очерчивая силуэт плеча. Но ответить надо…
— Что, много рассказывали? — усмехнулся я.
— Много, — честно признал Ярис. — И не все хорошее…
— Точнее все нехорошее, — уже в открытую рассмеялся я. Ярис прикусил губу. — Не бойся, говори. Бить не стану.
— Да, не станете, — зеленые глаза мальчика глядели куда-то поверх моей головы. — Уже не станете…