Вечно клыки выдают. Ну да и ладно, зато не будет лишних вопросов.
— Сколько я был без сознания?
— Да почти сутки…
Сутки!.. И в пути… сколько там получилось? Ночь, сутки в «боевом режиме», потом шторм… сколько он длился? Тоже до глубокой ночи. И сейчас близился вечер. Интересно, с какой скоростью я в «боевом режиме» летаю? Что-то быстро мы на японскую яхту наткнулись.
Судя по направлению, кораблик пока что плыл в ту сторону, которая нам нужна. Значит, пока можно не очень сильно дёргаться. А заняться тем, что откладывать больше нельзя.
— Маня, спроси у Наоми, знает ли она, что должны делать тёмные, после того, что было со мной, — сказал я, внимательно глядя в глаза хозяйки яхты.
Маньячка перевела, и женщина медленно кивнула, не отрывая от меня своего взгляда.
— Спроси, насколько Рийо хороший боец.
В ответ японка произнесла какую-то фразу, из которой я различил только «Рийо» и «Кеншин».
— Она говорит, что Рийо превосходный воин, но мечом Кеншин владеет лучше, — перевела моя подруга и добавила явно от себя: — Имя Кеншин означает Сердце Меча.
Что ж… похож. Я поднялся. Наоми приподняла бровь, задавая недвусмысленный вопрос. С моей стороны последовал решительный кивок. Она вышла и подозвав сына, объяснила, что от него требуется. Кеншин поглядел на меня сверху вниз и эдак снисходительно улыбнулся. Это ты зря… Не удержавшись, состроил невинно-наивную мину, после чего этот Сердце Меча окончательно уверился, что я полный лох и клинок использую только чтобы картошку чистить в нарядах на кухне. Его мать, которая, изучив моё с виду очень безобидное телосложение и видев ладони в специфических мозолях, не могла не знать, как на самом деле не прав её старший сын, только ехидно прищурилась.
Кеншин принёс две катаны и одну протянул мне. Ух ты, классический самурайский меч! Только тупой. Тренировочный видать. Я с сомнением взвесил в руке предложенное оружие. Лёгкий. Гораздо легче моего фламберга и короче. Но может и не стоит сейчас таскать эту боевую тяжесть? Тем более что даже частичной трансформации не будет, а мой фламберг — оружие очень тяжёлое. Решено, помахаю катаной!
Сомнение на моём лице было истолковано нынешним противником по-своему и не к моей чести. Ну-ну, лыбься дальше. Я тебя за каждый снисходительный взгляд ответить заставлю. Развернув ладонью вверх левую руку, попросил дагу. Парень меня понял, удивился, но притащил из каюты два «младших клинка». Вроде бы называются они вакидзаси, если я не ошибаюсь. Сорок сантиметров и весьма непривычной конструкции. Моя растерянность и неловкие попытки приспособить это под левую руку опять были истолкованы неверно.