* * *
- Как ты думаешь, Ганс, союзнички не подложат нам свинью?
- Фердинанд, время для оптимистических прогнозов ушло безвозвратно. К тому же большая политика - дело фюрера. Мы с тобой солдаты.
- Ганс, я рад, что именно ты сменишь меня здесь.
- Но я тебе не завидую, Фердинанд. - Генерал Фриснер выглядел усталым и отрешенным. - Ты знаешь, что фюрер отстранил Линдемана за неудачное наступление в районе Даугавпилса. А что он мог сделать? От него требовали нанести контрудар и в то же время забрали 12-ю танковую и 212-ю пехотную дивизии для группы армий "Центр". Мне тоже в мою бытность командующим оперативной группы "Нарва" пришлось подарить одну из лучших своих дивизий, 122-ю пехотную...
- Значит, ты считаешь, что у группы армий "Север" положение критическое?
- Ах, Фердинанд, - вздохнул Фриснер. - Как я могу тебе ответить на этот вопрос, если группой "Север" мне довелось командовать всего двадцать дней?
- Но все-таки, Ганс, неужели дела обстоят настолько плохо, что даже ты, мой старый соратник и друг, не хочешь сказать правду?
- Солдаты теряют веру в победу. Ты можешь себе представить, Фердинанд, до какого позора мы дожили - германские солдаты дезертируют! Моральный дух подорван, со снабжением постоянные перебои - эти бандиты-партизаны держат под своим контролем почти все железные дороги...
Сразу же после отлета Шернера новый командующий группой армий "Южная Украина" генерал Фриснер собрал оперативное совещание командующих армиями и их начальников штабов. Осмотр оборонительных сооружений и позиций войск генерал отложил на следующий день.
По окончании совещания Фриснер вызвал к себе полковника Дитриха.
- Давно мы с тобой не виделись, старина. - Дружески пожимая руку полковнику, Фриснер указал глазами на небольшой кожаный диванчик. Присядем...
- Господин генерал, с вашего позволения - закурю...
- К чему такой официальный тон, Рудольф, кури. А ты все в полковниках ходишь.
- Ценность сотрудника разведки в отличие от офицеров вермахта заключается не в погонах и званиях.
Генерал Фриснер рассмеялся.
- Ты все так же, Рудольф, скептически относишься к армии. Единственный пункт, по которому у нас с тобой разногласия.
- Время нередко меняет мировоззрение человека. Особенно когда идет война.
- Ты стал философом.
- Нет. Я, пожалуй, стал циником.
- Это хуже?
- Для солдата - нет, для разведчика - да.
- Почему?
- Если разведчик работает только ради денег и званий, только ради наград и почестей - он циник до мозга костей. В любой момент его могут перевербовать, предложив куш посолидней, наконец, он может просто струсить. Я никогда до конца не верил таким людям.