Добрый фараон еще раз прокашлялся, а потом заявил:
— Оба вы не правы, мои мудрые советники. Мы поступим так: отнесемся к незнакомцам с почтением и посадим их в лучшую темницу. Ту, что для моих строптивых родственников. Будем кормить их мясом и поить пивом, а послезавтра, в день моей свадьбы с прекрасной Хайлине, сожжем обоих на шикарном костре из сандалового дерева. Осирис не пожалеет для меня двух своих слуг. Тем более таких нерадивых, что не уберегли его сандалии.
И величавым жестом фараон дал понять, что аудиенция окончена.
— …Это ты виноват, — бубнил Стас, сидя на куче соломы в лучшей темнице фараона, — ты старший. Должен был что-то придумать и спасти нас.
— Ты пел плохо, — огрызнулся я, — а у фараона слух музыкальный. Вот он и рассердился.
Стас примолк и подошел к решетчатой двери, за которой в маленькой комнатке сидели наши стражи: Ергей с Уликом. Схватился за решетку, как павиан в зоопарке, и замер.
Стражники не обращали на него внимания. Ергей чертил дротиком на мокром глиняном полу иероглифы и смеялся от радости, если получалось. Улик, подперев голову ладонью, негромко пел.
Стас немного повнимал песне, а затем крикнул:
— Эй!
Улик, прекратив мурлыкать мелодию, повернул голову:
— Чего тебе, слуга Осириса?
— Пить хочу! — заявил Стас.
— Пиво? — спросил Улик.
— А хоть бы и пиво, — ответил Стас.
Улик подал ему через решетку маленький кувшинчик.
— Алкоголик, — подтвердил я прежний диагноз.
Стас смутился:
— Ну, в будущем же пили, надо теперь в прошлом попробовать…
Он понюхал пиво, опустил туда палец, осмотрел его и брезгливо сказал:
— А может, и не надо.
Ергей, у которого получился сложный иероглиф «воин», разразился веселым смехом. Улик посмотрел на него, потом шепотом спросил:
— Эй, слуги Осириса, хотите свежих сладких фиников? И чистой воды из колодца?
— Когда Осирис придет за нами, тебе зачтется твоя доброта, — сказал оживившийся Стас.
— Да Сет с ним, с Осирисом. Меня тут просят закон нарушить… ну, пропустить одну дамочку поглазеть на вас. Она мне за это денежку даст. А я вас не обижу. Только никому не говорите, ладно?
— Мы не в зоопарке! — возмутился Стас и затряс руками решетку. — Не фига водить всяких! За горсть фиников Осириса продаешь!
— Да остынь, — прикрикнул я на него. — Фиников свежих хочешь?
— Хочу, — молниеносно сменил тон Стас. — Ладно, Улик. Только вначале финики, потом дамочка.
— А можно наоборот? Дамочка вечером, а финики утром?
— Можно. Только финики вперед, — ответил начитанный Стас. Улик задумался.
— Эй, слуги Осириса, как по-древнеегипетски будет «сорок»? — крикнул нам Ергей. Он, видно, начал тренироваться в счете.