X. Мне хотелось бы обойтись без нашего прямого вмешательства.
Азраель. Перышки в крови боишься испачкать? Не волнуйся, справлюсь и без тебя, и без твоих соплей.
X. Мы не должны доводить дело до открытого столкновения. В таком случае последствия будут ужасными и неконтролируемыми.
Азраель. Да все будет ровно, пернатый. Если что, я этим Скагсом сам займусь. Давно уже по нему мой меч плачет.
X. Вот как раз этого я и опасаюсь.
Азраель. Ситуацию без контроля я не оставлю, обещаю. Как только представится удобный случай, я сам займусь этим Разрушителем. По всем правилам займусь, не волнуйся. Нам ведь что главное? Чтобы они его не получили и пари проиграли. Вот они его и не получат, так что считай, победа уже у нас в кармане!
X. У смертных есть хорошая поговорка: Не говори «гоп», пока не перепрыгнул.
Азраель. Знаешь что? Валил бы ты отсюда, паникер пернатый, только все удовольствие мне от просмотра портишь. (Очевидно, вытаскивает из кармана телефон.) Слушаю.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто шестьдесят восьмая
— Все великие империи со времен Римской были глобальными попытками превратить людей в единообразную массу праведников, — говорил Скагс. — Стратегия состояла из двух фаз. Сначала было необходимо территориальное завоевание как можно большей части пространства, потом в ход шло насаждение на завоеванных землях идеологии победителей. Римская империя была первой, за ней были другие. Англия, маленькая страна, благодаря своему флоту подмявшая под себя полмира, Наполеон, которому дали отпор только тогда, когда под его железной пятой лежало пол-Европы, фашистская Германия и коммунистическая Россия. Это только самые очевидные примеры. Во времена инквизиции люди были запуганы до такой степени, что элементарно боялись грешить, боялись сделать хоть что-то, что могло вызвать неудовольствие церкви. Большинство монархий, львиная доля всех военных хунт, все это были попытки наших конкурентов.
— Не может быть, — сказал я в очередной раз. — Коммунизм и фашизм столкнулись между собой, так какой же в этом смысл, если за ними стояла одна и та же фигура?
— Ситуация с Гитлером вышла из-под контроля, — сказал Скагс. — Небеса не собирались устраивать бойню, в которой погибли больше тридцати миллионов смертных. Но от тесного общения с посланцем Сам Знаешь Кого Адольф просто слетел с катушек, как у вас говорят, и возомнил себя чуть ли не пророком Мухаммедом.
— Сталин тоже пай-мальчиком не был.
— Не был, — согласился демон. — Но жесткий диктат подразумевает жесткие меры, по крайней мере на начальной стадии. Он кое-где перегибал палку, но, между прочим, некоторые смертные в вашей стране до сих пор вспоминают те времена с ностальгией. Германия же вспоминает Адольфа только со стыдом. Так вот, когда эксперимент с Гитлером вышел из-под контроля, Небесам пришлось бросить на него вторую свою перспективную структуру в этом мире. Поскольку изначально за обеими армиями стояли высшие силы, война получилась такой длительной и кровавой, какой она получилась.