Сэр Дэвид встал рядом с Дианой перед разгорающимся пламенем.
– Мне можно говорить о своем задании в присутствии ваших людей и вашем, конечно? – спросила она.
Он кивнул:
– Я буду признателен, если вы подождете до их возвращения, чтобы мы все вместе выслушали вас.
Она стояла рядом с ним и молча смотрела на огонь, испытывая замечательное чувство общности с другим человеком, связанным с ней единством целей. Он выглядел теперь гораздо выше, чем когда сидел на лошади. Ей почему-то пришло в голову, что он мог бы достать головой до пучков сухих трав, свисавших кое-где с потолочных балок.
Вскоре четверо мужчин были в сборе. Для нее отыскали ветхий стул, еще нашлись две грубые скамьи, и вскоре все сидели, согреваясь перед долгожданным огнем.
Говорить начал сэр Дэвид:
– Мы получили ваше донесение, и мои руководители благодарят вас за детальный доклад. Усилия виконта Баннастера исправиться достойны похвалы, но…
– Но? – повторила Диана. Неужели они узнали о ее нелепом поступке, о том, что она держала Тома в подземелье?
– Но… хотя вы изложили свои соображения и подкрепили их фактами, из вашего описания явствует, что вы не можете быть объективной, когда дело касается лорда Баннастера.
У сэра Дэвида был несколько неуверенный вид, как будто он повторял чьи-то слова, и разговор этот давался ему непросто.
– Ведь я привела факты, и вы не отрицаете их, тогда почему же вы считаете меня необъективной?
– Моих руководителей беспокоит, что между вами и лордом Баннастером сложились особые отношения.
Она пристально смотрела на него, делая усилие, чтобы не волноваться, стараясь обдумывать ответы.
– Да, это так, хотя я еще не знаю, во что это выльется в дальнейшем. Вы говорите, что это было видно из текста моего донесения?
– Не вполне очевидно, но моих руководителей обеспокоило, что…
– Позвольте мне сказать. Я полюбила лорда Баннастера, это правда. – Она не могла поверить, что произносит эти слова, которые еще не сказала Тому. Но они приняли это как должное. – Но он и в самом деле очень хороший человек. У него была тяжелая жизнь, семья пожелала, чтобы он стал священником. Его подозревали в страшном преступлении – убийстве собственного брата, – которого он не совершал. Ваши руководители знают, кто это сделал. – Она не сказала о своей вине, потому что только Лига решала, кому и что следует знать. – Ему пришлось одновременно учиться быть виконтом и рыцарем, не имея никакого опыта. Он наделал немало ошибок. С этим согласны все. Но он извлек из них уроки и не ожесточился. Он всего добивался упорством, трудом, верен своему королю. Знаете ли вы, что он даже помог всем женщинам, которые пострадали от его брата?