Пантера в ошейнике неподвижно лежала в луже крови. Рядом с ней, скуля, пыталась встать Дебора.
— Грэм, — чуть слышно произнесла она.
— Да, Дебора…
Пошатываясь, он сделал шаг вперед, протянул руки…
В рубке раздался яростный вопль, в котором не было ничего человеческого. Дебору пронзила молния, подбросила черное блестящее тело, заставила скорчиться. В бешенстве Грэм одним прыжком преодолел расстояние до двойника и нанес первобытно жестокий удар.
Немало минут утекло, а он все так же неподвижно сидел в кресле, сжимая бластер. Две мертвые пантеры лежали друг подле друга. Совершенно одинаковые, будто сестры. В глубине рубки с полу медленно поднимался его двойник, ощупывал распухшее лицо. Он потерпел поражение, но в его холодном взгляде читалось прежнее коварство. Грэм понял, что тот отнюдь не отказался от мысли вернуть себе оружие.
— Не вздумай подходить, — устало сказал Грэм. — Попробуй хоть немножко пошевелить мозгами. Неужели тебе мало… вот этого? — он мрачно кивнул в сторону трупов двух Дебор.
На двойника этот аргумент, кажется, подействовал, агрессивности у него поубавилось. Но, стоя у дверей шлюзовой камеры, он упрямо сжимал кулаки, катал желваки на скулах.
— Пошевелить мозгами? Все и так ясно — ты с Черной планеты.
Грэм готов был разреветься от отчаяния.
— Бог ты мой, да пойми: я и слыхом не слыхивал ни о какой Черной планете! Все, что здесь происходит, гораздо серьезнее!
Поспешно, захлебываясь, он принялся рассказывать. Мысли, воспоминания теснились, не поспевали друг за другом. Ему хотелось ничего не пропустить, поведать и о чужих мирах, и об «игроках», и о том, как вступил с ним в борьбу… Собственный рассказ увлек его, он как бы заново проходил через все перипетии — и перестал следить за двойником. Когда же снова глянул на него, кого считал своей копией, чуть не застонал. На него с издевкой смотрели глаза ничего не понимающего человека, вынужденного слушать нелепости, но отказывающегося верить хотя бы одному слову.
Теперь Грэм понимал, что снова обманулся: он попал не в свой мир. И двойник — это всего лишь кукла, фигура, понадобившаяся «игрокам» для осуществления каких-то стратегических планов. Просто пешка без собственных мыслей и чувств, годная лишь на то, чтобы безропотно совершать ход за ходом в непонятной игре.
Сейчас, перебирал крупицы воспоминаний, которые принадлежали действительно ему, Грэму Троолу, он приходил к пониманию, что до схватки с роботами был точно такой же покорной фигурой. Прежние его приключения строились на одном лишь действии: без мысли, без рассуждений, без понимания возможных последствий. Он просто реагировал в зависимости от обстоятельств. Кое от каких остатков этой духовной пассивности он не избавился и по сей день.