Но совесть не позволила Лэнгу бросить Джину на дороге.
Выругавшись вполголоса, он выбрался из «шевроле» и отправился следом за беглянкой. Однако та, покосившись на поравнявшегося с ней Алекса, прошипела:
— Оставьте меня в покое!
Но Лэнг продолжал идти рядом. Спустя пару минут он положил руку Джине на плечо.
— Это же глупо!
Она дернулась, сбрасывая пальцы Алекса, и повторила:
— Оставьте меня в покое.
— Пешая прогулка не улучшит состояние вашей щиколотки, — заметил Лэнг.
— И что же? — процедила она, стискивая зубы от боли.
Лэнг вздохнул.
— Брось, Джина! — впервые назвал он ее по имени. — Идем обратно в машину.
Она замедлила шаг, потом повернулась к Алексу. Однако лицо ее не выражало ничего, кроме решимости продолжить начатое.
Тогда Лэнг взял ее за руку.
— Идем!
— Ни за что.
Она вновь попыталась вывернуться, но Алекс держал крепко.
— Все, достаточно! Мы возвращаемся в автомобиль!
— Неужели? В таком случае тебе придется меня нести! — вспылила Джина, отбрасывая условности.
— Чудесно! — Лэнг решил воспринять ее слова буквально. — Держись за меня.
В следующую секунду он подхватил Джину на руки. Та опомниться не успела, как они двинулись обратно к «шевроле». Когда Лэнг приблизился к распахнутой пассажирской дверце, Джина чувствовала себя совершенно беспомощной. Непривычное для нее состояние сопровождалось множеством побочных эффектов — головокружением, учащенным сердцебиением и как будто даже повышением температуры тела.
Откуда ей было знать, что Алекса тоже обуревают смешанные чувства? В принципе ему не нравится эта девушка. Она совершенно не в его вкусе — с точки зрения особенностей интеллекта, образа жизни, внешности, наконец. Но ни один из перечисленных факторов не помешал организму Лэнга соответственным образом отреагировать на близость хрупкого женского тела.
Алекс осторожно поставил беглянку на асфальт, и она подняла на него свои чудесные зеленые глаза. Он задержал руки на плечах Джины чуть дольше, чем требовалось, впервые за все время, обратив внимание на то, что она очень красива. И прислушался к своим естественным реакциям, которые уже вовсю заявляли о себе.
Конечно, Джина могла бы отвернуться. У нее было для этого время. Пять или десять секунд прошло, пока Лэнг переместил взгляд на ее рот, к которому затем медленно приблизил свои губы. Мало того, Джина даже успела подумать: кажется, он собирается поцеловать меня. Однако она отогнала эту сумасшедшую мысль, и именно в этот момент их губы соприкоснулись.
В первое мгновение Джина удивленно спросила себя: зачем я это делаю? Ответ не успел сформироваться в ее мозгу, потому что поцелуй уже начался.