Костос откинулся в кресле и, вытянув длинные ноги, рассматривал свою раскрасневшуюся пленницу, которая его порядком забавляла. Ровный слой румянца покрывал ее лицо, шею и даже уши. Уже минут пять он ловил на себе ее настойчивый взгляд, но продолжал работать.
Понимая ее молчаливое, но недвусмысленное приглашение, он был вынужден сохранять хладнокровие. Если бы они были на земле, в его фамильном доме, он бы, не раздумывая, отнес ее на руках в спальню, где бы предался радостям секса. Но делать этого на борту самолета не стоило, так как слишком много людей могли наблюдать за ними, а им вовсе не стоило быть в курсе дела.
Костос, в свою очередь, тоже внимательно изучал Алекс. Эта женщина оставалась для него загадкой. Она обворожила его, проникла во все его поры. Никогда ранее он не терял голову от желаний, обуревавших его.
Она была аппетитна, как персик, и безыскусна, как пятнадцатилетняя девушка, что противоречило всему тому, что он знал о ней. Вид у нее был такой невинный, что он бы наверняка поверил своим глазам, если бы столько раз не перечитывал доклад частного детектива, где утверждалось совершенно противоположное. Это можно было объяснить только одним – она, видимо, была просто превосходной актрисой, которой одинаково хорошо удавались и роли простушек, и роли коварных искусительниц.
Всего несколько часов назад, когда Алекс узнала о неизбежном расставании с сыном, Костос был искренне обеспокоен ее душевным состоянием. Ее продолжительная истерика не оставляла сомнений в характере ее чувств к мальчику. Но, как следует подумав об этом на досуге, он пришел к выводу, что это было чистой воды притворством, и больше ничем. Ну что ж, видимо, ей давно пора преподать необходимый урок – с кем стоит играть, а с кем нет.
Легкая улыбка коснулась красивых губ Костоса. Пока мальчик будет привыкать к новому окружению, учить язык, присутствие его матери рядом с ним вовсе не помешает. А потом, когда у Патрика появятся новые привязанности и друзья, можно будет с легкой душой распрощаться с Алекс. К тому времени она ему наверняка надоест.
Конечно, известие о том, что он привез с собой какую-то женщину из Лос-Анджелеса и содержит ее в своем доме на острове, будет не очень просто скрыть от отца и других родственников. Наутро об этом будут знать все Афины. Распространение сплетен и досужих домыслов со скоростью света было главным занятием слуг и домашней челяди. Но если он не будет афишировать их с Алекс отношения, не будет показываться с ней в свете, все закроют на это глаза, пока он холост.