Стала ли она мне от этого другом? Да ни боже мой! С наслаждением всадит зубы в филей при первой же возможности. Действительно ли Катенька потребовала доставить меня к ней во дворец? Да кто знает, нечисти ни в чём верить нельзя, вполне станется, что хитрая нищенка обманула этого Лысого Гошу, дабы просто заманить меня под землю! А может, и вообще действовала с ним сообща. После случая с нападением на меня милейшего упыря Мони я зарёкся хоть кому-нибудь из них доверять. И вам не советую…
– Кажись, дошли, казачок. – Внизу забрезжил слабый свет, и через пару минут мы уже стояли на выходе, шагах в десяти от традиционной арки. Сейчас, как водится, появится бес-охранник и привычно возьмёт нас на прицел. Ну, может, и не нас, но меня точно.
– А ну стой, кто идёт?
– Свои, свои, – зачем-то подтыкая подол, проворчала бабка. – Вперёд, Иловайский, не тяни, давай по-быстрому.
– Чего давай?! – мягко говоря, ужаснулся я, отступая на шаг назад.
– Быстро, говорю, давай. – Старушка повернулась ко мне задом и наклонилась. Как я не рухнул в обморок, не знаю, наверное, вовремя успел зажмуриться.
– Вы это… вы того! Вы чё тут у меня перед постом охраны содеять удумали? – гневно возопил наряженный уланом бес, и я был с ним полностью солидарен – нельзя такими вещами заниматься где попало и с кем придётся. Уж в любом случае не здесь и не со мной!
– Иловайский! – обернувшись, прикрикнула бабка Фрося, так и не меняя угла наклона. – Я кого жду, а? Время идёт…
– Я не буду.
– Чего «не буду»? – Она на секунду выпрямилась, подумала и резко облаяла меня едва ли не матом: – Дубина твердолобая! От ить все вы, мужики, одной дрянью мазаны, одной извилиной думаете, на одну левую сторону всем достоинством машете! На меня залезай!!! Как на коня своего, а не на женщину! Хозяйка мне голову оторвёт, ежели в пять минут не доскачем. Она же всё видит!
– Так это ты, стало быть, Иловайским будешь? – опять вмешался бес, опуская ружьё. – Тогда шевели копытами порезвее, твой пропуск выписан, тебя во дворце ждут не дождутся.
Я вспомнил о том, что Катя в своей волшебной книге и вправду видит многое. Значит, прятаться бессмысленно, надо делать, что говорят. Тихо вздохнув и молча перекрестившись, я с места вспрыгнул на узкую бабкину спину, сжал коленями тощие рёбра и даже чуть было по привычке не дал шпоры. Старушка фыркнула, пристукнула лаптем землю и без разбегу пошла сквозь арку хорошей рысью!
– Не жалей плеть, хорунжий! – успел восхищённо прикрикнуть вслед бравый бес, салютуя нам из старенького ружьеца в воздух. Отметьте, первый раз на моей памяти охранники стреляли не в меня, а ради меня. Такое проявление уважения всегда приятно военному человеку, дядя мог бы мной гордиться…