— Ты стала нервная какая-то, Мариночка. Может, тебе валерьянки попить? К доктору записаться?
— Я записалась. Ухо-горло-нос называется.
— Тебе бы к неврапотологу…
— Давай уж сразу к психиатру и в желтый дом с окнами на север. Там, говорят, вакантные места открылись.
— Какая ты злая, Мариночка, не то, что Алиса. Она всегда улыбается.
— До, после или во время?
— Всегда!
— Марин, тебе звонили с работы. Что-то срочное. Приятный женский голос. Смутно знакомый. Мы даже немного пофлиртовали. По телефону, разумеется. Ты не возражаешь. Если я приглашу твою коллегу на съемки?
— Даже если я буду возражать, ты ведь все равно пригласишь….
— Но ты ведь не возражаешь, детка…
— Марина, ты не возражаешь, если я заеду к Алисе? У нее проблемы с компьютером. Могу помочь.
— С каких пор ты стал понимать в компьютерах, Селезнев? Ты ведь кувыколки от втукалки не отличишь?
— Марина! Перестань кричать!
— Я не кричу. Я просто не понимаю, какого черта ты туда ходишь! У тебя теперь другая семья! Забыл?
— Не забыл! А где находится кувыколка?
— Причем тут это? Объясни — зачем ты к ней собрался?!
— У нее сломался компьютер. Не понимаю, почему ты злишься! Мы оба перед ней виноваты.
— Я перед ней ни в чем не виновата! Если бы она хотела, то удержала бы тебя.
— Я не воздушный шарик, чтобы меня удерживать.
И уже в дверях:
— Буду поздно, не жди!
Идиот! Ведь сколько раз ему говорила, что невозможно сделать сразу двух женщин счастливыми. Невозможно, сколько бы другие ни хвалились. Нет, если эти две — жена и дочь, то тогда да, возможно, хоть и сложно. Девочки, вы только не ссорьтесь! А собственно, что ссориться? С красивым мужчиной две красивые женщины, каждая любит красивого мужчину по-своему. Какие могут быть ссоры? Но жена и любовница… Примеров нет. Народная молва давно уже прилепила на грудь пудовые стереотипы — любовница длинноногая стерва с ногами от шеи и с пульсирующим значком доллара в глазах. Этакий женский вариант гламурного Скруджа Мак Дака. Жена, напротив, милое, несчастное, забитое существо. Плачьте, люди, плачьте, она готова на все, лишь бы сохранить семью. Он же — подлец, на свежатинку молодую польстился, африканской страсти ему, видите ли, захотелось. Седина в бороду и что-то там в ребро. Жена и любовница? Невозможно! А жена и жена?!
Если бы так просто! Не в сексе дело, хотя и в нем тоже. Дело в его порядочности. Ложной, конечно. Это-то и страшно, потому что такая орядочность изначально порочна. Каждую украденную встречу Селезнев, наспех сыграв увертюру любви, что-то исступленно считал, выверял, анализировал словно законы арифметики и логики меняются также часто, как и остальные. Из трех вычесть один получается два. Из трех вычесть ноль, равно ноль. Какие еще варианты?