Работа, работа… Зачем человек работает? Чтобы получать удовольствие или зарплату? А нельзя ли совместить? Философский вопрос. С кондачка на него не ответишь.
Стремясь оттянуть неизбежное, Марина забежала в итальянский бутик. Вот это, будьте любезны, и это! Два дорогих костюма переместились в примерочную. Рывок и легкая занавеска скрыла ее от посторонних глаз. Теперь можно сесть на табуреточку и успокоиться. В ее распоряжении целых десять минут. Плюс-минус. Слезы — под пудру, гримаса-улыбка. На людях плакать нельзя. И зачем она пошла на этот странный кастинг? Ведущий смотрел на нее так же, как и старшая Селезнева — немигающее, выжидательно. Чуть-чуть замешкаешься — поздно: пропустишь смертельный бросок.
— Вы понимаете, что именно произойдет после того, как вы подпишете договор?
— Понимаю.
— Вы уже не сможете отыграть назад. После эфира ваша жизнь изменится. Окончательно и бесповоротно. Вы действительно хотите этого?
Хочет ли она?
Но ведь есть шанс, что Селезнев увидит эту передачу и все поймет. И даст развод. Или, наоборот, скажет, что всегда любил только Марину, а другие женщины ему не нужны. А чего она хочет — развода или того. Что другшие женщины не нужны? Свободы, свободы, свободы! Уже одно слово опьяняет.
"Я схожу с ума! Я действительно схожу с ума. Потому что в первый раз в жизни не знаю, что мне нужно и чего я хочу. Я хочу уйти от мужа? Или хочу с ним остаться? Я хочу, чтобы он ушел к своей бывшей, или чтобы этой бывшей никогда не было? Кто знает, как я поведу себя, если он действительно уйдет. Мне всегда нужно то, что мне не принадлежит. Так было в детстве, потом в школе. Я таскала чужие игрушки, книжки, завтраки, но как только устанавливала свое право собственности, теряла к ним интерес. Сейчас у меня есть все, о чем я так долго мечтала! Но мне это не нужно. Я хочу свободы… Хочу уехать далеко, далеко и не вспоминать об этих днях.
Что вообще со мной происходит? Почему я чувствую себя выбитой из колеи? Зачем я подписала этот контракт? Господи, зачем я это сделала? Что теперь будет?
А, может, все дело в том, что я просто не могу ее убить? Потому что мне не хватает смелости? И я давлюсь ненавистью, как рвотой. Мне плохо, плохо, плохо!
Пальцы нащупали шприц в сумочке. Всего лишь один укол, и больше никаких мучений. Вот только кому доза — Алисе или Марине.
Чуть нажала на поршень. На кончике иглы появилась маслянистая капля. Как там, в книжке? Куда колоть-то? Блин, опять забыла. Все-таки Алиса права, склероз есть. Рука вновь потянулась к сумочке — уже за книжкой. Шприц упал. Вот и выбор — Алисе. Она ж не идиотка, чтобы себе грязный шприц колоть!