– Огневушка…
Пальцы соскальзывают со щеки, предупреждающе ложатся на губы. Не хочет, чтобы он говорил? А чего ж ей тогда надо? Чтобы он стоял вот так, истуканом, чтобы позволял творить со своим бедным телом всякие непотребства?..
А она творит! Чертова баба! Ведьма! И когда только успела ремень на джинсах расстегнуть? И как он не заметил?
Заметишь тут, когда собственный организм вдруг перестает слушаться, с какой-то фатальной готовностью отдается в чужие руки и радуется этим рукам, и жить без них не может. И плевать организму, что с него уже штаны сняли, ему, предателю, хочется, чтобы и все остальное сняли, да побыстрее.
А и в самом деле жарко. Воздух в комнате горячий, как в пустыне. Надо бы окно открыть, да как, когда у тебя в объятиях ведьма: страстная, непредсказуемая. Спина, наверное, теперь неделю заживать будет после ее ласк. Ну да черт с ней, со спиной, только бы эта… ведьма не останавливалась, только бы не передумала. Потому что, если передумает, он за себя не отвечает, он уже и так себя почти не контролирует.
И губам больно – у ведьмы ведьмины поцелуи, соленые, до крови. А дыхание пахнет абсентом. Из-за этой полынной горечи голова кружится и в глазах туман. Все она, ведьма, навела морок – издевается.
В ушах страстный шепот: слов не разобрать, но интонации… Сразу становится ясно, что ты первый и единственный и что ведьме есть дело не только до твоего тела, но и до твоей души. А самое страшное – ты уже на все согласен, на любые сделки, только бы слышать этот шепот, чувствовать это дыхание, видеть…
Да ничего он не видит, глаза крепко зажмурены – получается игра вслепую. А он не хочет вслепую, ему нужно увидеть…
Глаза огромные. Черные омуты, а не глаза. И на дне этих омутов юркими рыбешками красные всполохи. Огнеокая…
* * *
Все не так…
Кукла следит за каждым его движением, боится. На маленьких ладошках сажа – глупая кукла уже два раза горела, а на тонкой шее нет амулета…
Как же он сразу не заметил! Вот почему Лунная девочка вышла из-под контроля, связь уже едва ощутима, он ее почти не чувствует. Зато чувствует ту – другую. Огненные поцелуи, смертельные ласки, неутолимая жажда, тихая ярость оттого, что он знает.
А черная луна все ниже, все круглее. Это она разбудила ту, другую, ненасытную.
Все плохо. Пора собираться в дорогу…
Лие снился сон: тяжелый, засасывающий, не выпускающий из жарких объятий, до неприличия реалистичный. Вырваться из его сетей оказалось непросто, но она очень старалась, потому что каким-то шестым чувством понимала – если не сделать это сейчас, потом может быть поздно.