К Фастову подошли перед рассветом. В городе еще шли уличные бои. Из приказа комполка, отданного перед выходом из Хотова, мы знали, что здесь действуют части 6-го гвардейского танкового корпуса генерала Панфилова и 91-я отдельная танковая бригада полковника Якубовского. Хотя мы и подошли к шапочному разбору, но возле нефтебазы противник еще оказывал упорное сопротивление. Решающую роль в исходе боя сыграли экипажи комбата 4-й батареи старшего лейтенанта Поршнева — лейтенантов Самойлова, Стебляева, Томина и Савушкина. Поршневцы зашли в тыл немцам и подбили четыре танка, что и решило дело. Противник панически-поспешно оставил нефтебазу, свой последний оплот, даже не успев его поджечь.
Когда рассвело и город был полностью освобожден, мы подъехали к нефтебазе, хотели заправить самоходки дизельным топливом, но, к нашему удивлению, во всех емкостях базы оказался бензин красно-синего цвета! Мы тут впервые столкнулись с синтетическим топливом.
Без промедления войска перешли в наступление в юго-западном направлении вдоль реки Унавы. Наша батарея со 2-м батальоном 70-й мехбригады, десантированным на самоходки, действовала в составе арьергардного отряда с задачей не допустить внезапного удара противника с тыла. Что и было выполнено.
Как действовали главные силы бригады, мне рассказал командир танка комполка Володя Шишков.
С ходу уничтожая подразделения прикрытия и выходящие из окружения группы противника, бригада к двум часам дня заняла Пивни, Дмитриевку и железнодорожную станцию Волица, захватив на последней два эшелона с тракторами. Около пяти часов вечера в районе села Жидовцы был разбит пехотный батальон противника. Когда полк въехал в село, к Шишкову, вся запыхавшись, подбежала женщина:
— У нас в хате спит пьяный немец!
Взяв с собой трех автоматчиков, Шишков поспешил к хате. Вместе они вытащили на улицу еле державшегося на ногах длинного обросшего щетиной солдата. Не успели с ним разобраться, как увидели группу немцев, убегавших за реку, в лес. Доложили начштаба Авдиевичу. Майор приказал Шишкову перехватить, не дать беглецам уйти, и сам сел на танк вместе с автоматчиками. Удиравших оказалось шестнадцать человек во главе с пожилым капитаном-медиком в пенсне, он первым и поднял руки. Капитан оказался словоохотливым и сносно говорил по-русски.
— Вы, такой молодой, и уже майор, — польстил немец Авдиевичу.
— В Красной Армии звания присваивают не по возрасту, а за успешное выполнение служебных обязанностей и за боевые подвиги, — не без гордости ответил майор и приказал сдать пленных на сборный пункт.