Не успели еще другие корабли заметить самолеты, как загрохотали 280-миллиметровые орудия «Шарнхорста». Далеко в море показались черные облака взрывов, и из этих облаков вынырнули самолеты, падая вниз, словно обломки взорвавшейся ракеты. В разных местах падало сразу по три или четыре самолета. Но они все прибывали и прибывали. С раскатистым ревом тяжелых орудий смешался прерывистый лай 20-миллиметровых «босфоров» и 37-миллиметровых пушек. Но прежде чем открыли огонь 20-миллиметровые пушки торпедных катеров и тральщиков, самолеты отвернули в сторону. Пробиться сквозь сплошную завесу огня они не могли. Но из-за зеленых холмов вынырнула еще одна группа самолетов: плоские, удлиненные, похожие на стрекоз машины сбросили огромные сигары, которые с всплеском шлепнулись на воду и скрылись под ее поверхностью. Оставляя полоску пузырьков, они устремились к флагману и взорвались, вздымая громадные столбы воды. Один из кораблей 12-й флотилии тральщиков разломился пополам и сразу же затонул. Другой, пораженный двумя торпедами, взлетел на воздух — это был номер 7. Будучи самым тихоходным, он последним подошел к «Шарнхорсту» и сделал это на редкость не вовремя.
Англичане потеряли двадцать три бомбардировщика и восемь торпедоносцев. Но им ни разу не удалось попасть во флагманский корабль.
За следующие три месяца 52-я флотилия минных тральщиков не потеряла ни одного корабля. Зато в августе и сентябре погибло пять. Боевые потери стали неравномерными.
Моряки селедочных траулеров, тральщиков, патрульных судов, торпедных катеров и миноносцев, действовавших у побережья Франции, удивлялись, почему не подходит британский флот или, по крайней мере, не пошлет несколько крейсеров, чтобы отправить на тот свет крошечный германский флот; но, очевидно, британцы считали, что соотношение сил еще не в их пользу. Крейсера не появлялись, но зато было множество самолетов.
Они старались облегчить себе задачу и налетали стаями, атакуя мелкие суда со всех сторон. Поскольку на кораблях были установлены две или три 20-миллиметровые пушки, которые не могли вести непрерывный огонь во всех четырех направлениях и вверх, нападавшие уничтожали орудийные расчеты пулеметным огнем, а затем сбрасывали на беззащитные корабли бомбы. А германские ВВС воевали в это время в России.
Вот во что превратилась эта война. Англичане называли ее «непрерывное наступление». Для немецких тральщиков это было заранее проигранное сражение, которое начиналось с момента отдачи швартовых и не прекращалось до тех пор, пока корабли не возвращались к причалу. Случалось, они не возвращались совсем. Не было ни перерывов, ни передышек, ни отступлений, поскольку море — это плоская поверхность, на которой негде укрыться. На этом поле битвы можно было просчитать все; расчет был ясен, прост и смертелен, и единственными факторами, которые принимались во внимание, были скорость и огневая мощь. Победителем оказывался тот, кто обладал преимуществом и в том и в другом. Единственным не поддающимся учету фактором было мужество. Но оно перестало быть решающим. Оно стало делом чести. Моряк должен был продать свою жизнь как можно дороже. В море не существовало такой вещи, как белый флаг.