— Дело не в том, какой курс лучше. Просто к каждому пациенту у нас индивидуальный подход. После собеседования мы сможем определить, что в данном, конкретном случае окажется более эффективно.
— Понятно, — сказал Салис. — Когда сестра с мужем сможет подъехать на собеседование?
— Возьмите визитку.
Фербийка протянула Салису визитную карточку Центра.
— По этому телефону ваша сестра может позвонить нам и мы определим удобное для визита время.
— А часы работы?… Ага, здесь написано. Спасибо, — сказал Салис улыбаясь.
— Всегда рады помочь, — ответила Фербийка.
Шальшок оторвался от стены с дипломами и, собрав все силы в кулак, сказал:
— До свидания.
— Всего хорошего, — обворожительно улыбнулась фербийка.
Имперские сыщики вышли на улицу.
— Вот э-то ни-фи-га се-бе… — мечтательно сказал Шальшок, медленно спускаясь по лестнице.
— Согласен, — сказал Салис, скользнув взглядом по второму окну справа от спутниковой тарелки.
Монлис поднял глаза к небу, подставляя лицо лучам солнца, и сладко потянулся.
Салис, похлопывая себя книгой по правому бедру, остановился рядом с ним.
— Как впечатление?
— Слюни до сих пор текут, — мечтательно ответил Монлис.
— Я про центр.
— Красиво, душевно, по-деловому. Короче не подкопаешься.
— Ты прав, — согласился инспектор. — Прикрытие отличное.
— Но идеального прикрытия не бывает, — сказал Монлис и убрал лицо от солнца. — Пока тебе лапшу на уши вешали, я прошелся по приемной. Красотка дверь неплотно прикрыла. За дверью я приметил коридорчик. Так вот мне показалось, что я пару раз слышал «аллилуйю».
— Коридор был прямой?
— Как будто.
— Значит, вход может быть с другой стороны дома. Если там вообще что-то есть.
— Проверим?
— Пошли.
Имперские сыщики неторопливой походкой обошли дом.
Двор был обычным, каких в Альвероне сотни тысяч. Высокие фербийские тополя, под ними лавочки, на лавочках старушки, белье на веревочках. Лоун рассматривал дом, Монлис осматривал двор.
— А вот и дом, где живет «алилуя», — сказал Салис.
Из-за разлапистой малайхи (15) выглядывала черная табличка, на которой золотыми буквами было написано: «Церковь Всемилостивого Христа». Дверь в «церковь» была распахнута, но никаких звуков оттуда не исходило. Имперские сыщики направились к двери по узкой дорожке выложенной черным мрамором.
За их спиной послышался слабый писк тормозов. Сыщики обернулись. Напротив дверей «церкви» стоял джип «Чироки», в тонированных стеклах которого отражались ветви деревьев. Окно правой дверцы автомобиля было немного приоткрыто.
Водитель перепутал кнопки стеклоподъемника и вместо того, чтобы подняться вверх, стекло дернулось вниз.