— Нет. Нет необходимости менять планы ради меня.
— Ты ведь приедешь на похороны?
— Я… я не знаю.
— Проклятие, Джоли, этот человек был твоим отцом! Если ты не проявляла к нему никакого уважения и любви, пока он был жив, самое меньшее, что ты можешь сделать, — это приехать на его похороны.
— Макс, пошел ты к черту!
Джоли швырнула трубку и бросилась на кровать. Она мужественно пыталась сдержать эмоции, но ее всю трясло. И вдруг она безудержно расплакалась. Это были слезы сожаления. Слезы одиночества и безнадежности. Она оплакивала себя. И мать. И тетю Лизетт. И — да, отца.
Бывали дни, когда Ирта Килпатрик ненавидела в Саммервиле абсолютно все, и в такие черные дни она могла быть не очень-то милосердной по отношению к другим. В свои тридцать девять она чувствовала себя словно пойманной в ловушку жизни, не имеющей ничего общего с тем, о чем когда-то мечтала. Беременность в подростковом возрасте, затем брак с жалким неудачником — это вывело ее в жизни на неправильную дорогу. Самостоятельно растить после развода двоих детей было нелегко. Не легче было и ухаживать за отцом, который с пятидесяти лет страдал болезнью Альцгеймера и четыре года назад умер. Но наверное, ей следовало благодарить судьбу и за те милости, которые на ее долю выпали. Она унаследовала от родителей «Саммервиль инн» и приняла на себя управление единственным в городе отелем и мотелем, после того как болезнь отца лишила его возможности вести дела. Обе дочери Ирты уехали учиться в колледж, причем обе получали стипендию. Был в жизни Ирты и интересный мужчина, хотя их отношения были практически тайными.
Проходя мимо зеркальной стены в холле собственного отеля, Ирта мельком взглянула на свое отражение и улыбнулась украдкой. В отличие от многих женщин под сорок она не располнела. Она по-прежнему нравилась мужчинам. Мужчинам вроде Макса Деверо. Конечно, Ирта сознавала ограниченные рамки их отношений: дружба и секс. Макс с самого начала был с ней абсолютно честен. Бедняга сильно обжегся на своем первом и единственном браке. А то, что и по сей день время от времени оживали слухи, что это он убил Фелисию Уэллс Деверо, ничуть не облегчало дело. Ирта знала, что Макс далеко не святой, что в его характере есть темная, опасная сторона, однако она бы никогда не поверила, что он способен на убийство.
Ирта вошла в ресторан и направилась к стойке бара. Здесь она огляделась, проверяя, как ее работники моют пол и расставляют столики, готовя помещение к завтраку. Сейчас, поздним вечером, до закрытия бара оставалось полчаса, и в зале засиделись только два посетителя — пара завсегдатаев, мужчины средних лет, которым не хотелось возвращаться домой к женам.