Алекс чувствовал себя невидимым.
Он долго шаркал ногами, не в состоянии двигатья хоть чуточку быстрее незаботясь о том дойдет он или нет. Он пытался вызвать беспокойство, где-то глубоко внутря он отчаянно пытался вызвать беспокойство, но ему неудавалось. Его разум сконцентрировался на одной простой задаче, просто идти за Генри.
Он приметил лифт, вспомнив, что использовал его когда выходил из больницы. Он никак не мог вспомнить как он оказался запертым в этом месте, в качестве пациента со своей собственной палатой. Он не мог сосредоточиться достаточно, чтобы собрать всё произошедшее воедино, чтобы понять что произошло. Он был разочарован своим неведением о том, что произошло и как он здесь оказался. Даже расстройство было не в состоянии пробудить эмоции.
Возле следующей запертой двери, Алекс подождал пока её не отопрут, чтобы можно было пройти в женское крыло и проведать свою мать и убедиться, что с ней всё в порядке. Он протиснулся в дверь и подождал пока её запрут заним.
Он наблюдал за светом исходящим из комнаты впереди отражающемся от полированого серого линолиума пока шел по бесконечному коридору. Генри остановился, чтобы засунуть голову в одну из дверей.
"Её нет в комнате," -сказал он прежде чем продолжить путь дальше в солнечную комнату в конце зала.
Когда они, наконец, вошли в большую светлую комнату в конце коридора, Алекс заметил несколько женщин собравшихся возле телевизора, они немного отвлеклись на них и тут же вернулись к просмотру своего Шоу. Там было ещё несколько женщин в разных концах комнаты, но Алекс необратил на них никакого внимания поскольку плелся за Генри.
"Хелен у к тебе посетитель", Сказал Генри.
Она сидела на пластмассовом стуле за столом, руки, лежали на коленях. Она смотрела прямо вперед и не слышала санитара.
"Хелен, ваш сын пришел навестить вас".
Она посмотрела на санитара медленно моргая. Когда Генри указал на Алекса она посмотрела на него. Он понял по её глазам, что она неузнает его. Она попросту непонимала на кого она смотрит.
Алекс знал, что она, тоже была на тяжелых медикаментах, чтобы подавить ее агрессию. Он знал как она сейчас себя чувствует. Но он знал, также, в глубине души, что с нею это было нечто большее чем только медикаменты. Было что-то большее в ее состоянии.
Алекс хотел знать, что мать в порядке и увидев, что она не выглядит измученной, его разум опять потонул в безсмысленной статике заменящую нормальную умственную деятельность.
Ему вдруг пришло в голову, что возможно он должен что нибудь сказать.
"Как ты мама?" Его собственные слова звучали не искрене для него самого. Он знал, что это были правильные слова, но они ничего не значили для него. У него отсутствовали эмоции, чтобы объединить их со словами.