Андрей отмахнулся. Аппетита не было, хотя без подкрепления организм чувствовал слабость.
— Может кофе?
— Да, давай… Кофе буду.
— Что-нибудь еще?
Андрей заметил, что слова Ковалева еще сильнее выводили Свиридова из себя, поэтому жестами стал прогонять его.
— Просто предложил… — виновато сказал Ковалев и вышел из рубки.
— Скоро начнут просыпаться люди, — начал Гумилев, — что мы им скажем?
— Скажем, что произошло убийство.
— Какие меры собираетесь предпринять?
— А какие меры я могу предпринять? Закрыть вас всех по картам и устроить допрос с пристрастием?
— Вы сообщили в штаб?
— Сообщили.
— И что? Будем двигаться дальше?
— Не вижу причин для иных действий.
— Механики проверили станцию. Все работает исправно, можем двигаться.
— Этот ваш Ковалев, он сможет один управлять «Землей-2»?
— Не вижу причин для иных действий, — процитировал генерала Гумилев.
Рация Свиридова зашипела.
— На связи, — громко выкрикнул он. — Ни черта не слышу, поднимись в рубку.
Андрей выглянул в коридор. У порога стояли два человека Свиридова, больше пока никто не появился.
— Они связались с Питером, — сказал генерал.
— Хорошо…
Из-за угла выскочил Ковалев с двумя бумажными стаканами кофе.
— Из автомата!
— Все равно, лишь бы горячий… — Андрей протянул руку и взял свой стакан.
Следом за Ковалевым в рубку зашел помощник Свиридова подполковник Поздняк.
— Связались с сестрой…
— Лирику опустим, давай к делу.
— Она описала человека, который попал в зону видимости камеры.
Андрей затаил дыхание.
— Кто-то подошел к Алферовой сзади, когда она разговаривала. Алферова обернулась и стала быстро прощаться с сестрой. Встревоженной не выглядела, видимо, человек был знакомый.
— Кто это был?! — не выдержал долгого рассказа Свиридов.
— Невысокий мужчина около сорока лет, короткие волосы с сединой, очки, усы, небольшая бородка.
Андрей и Ковалев переглянулись. Под это описание подходил только один человек, и это был Бунин.
На небольшом совещании, которое было проведено в капитанской рубке, было решено, что Бунина надо брать быстро, в момент, когда он не будет этого ожидать. Если у него в руках был предмет, позволяющий мгновенно убивать — приходить к нему с вопросами было нелепо. Правда между Гумилевым и Свиридовым опять возник небольшой спор: Свиридов требовал произвести захват молниеносно, с применением грубой силы, а Гумилев предлагал сначала поговорить. При всей нелюбви к Бунину, Андрей чувствовал, что пазл не складывается, и в глубине души не верил, что Бунин способен на такое. Он мог украсть, подставить, обмануть, плести интриги — но быть замешанным в убийстве и самому принять непосредственное участие? Нет… К тому же у Бунина не было ни малейших причин убивать Алферову, а если даже допустить, что он имел какой-то замысел по захвату станции, сошел с ума или находился под воздействием какого-то другого предмета, то почему убил только ее? Человек с подобным предметом мог легко уничтожить всех неугодных пассажиров — неужели единственным препятствием к осуществлению цели была Надежда?