* * *
Приехавшей через несколько минут милиции я сообщил, что Сергей был моим другом. Рассказал и о том, что произошло, подробно описав случившееся. Правда, делал все автоматически: меня спрашивали, я отвечал…
Около одиннадцати вечера, когда все необходимые в таких случаях формальности были улажены, троллейбус довез меня до нужной улицы — именно она была указана в оставленной мне записке. Еще минут десять пришлось блуждать в темноте, отыскивая дом Сергея.
Признаюсь: оказавшись у ворот роскошного двухэтажного особняка, я даже немного растерялся. Было что-то ненормальное в том, чтобы входить в чужой дом без хозяина, чувствовал я себя очень неловко. Еще раз сверился с адресом — все верно, это здесь. А вот и звонок…
На мои звонки из дома никто так и не вышел — хотя мелодичные трели слышались даже здесь. Снова пошел дождь. Может быть, именно это обстоятельство и заставило меня достать ключи.
Ажурная металлическая дверь в окружавшей особняк высокой кованой ограде открылась сразу. Я зашел во двор, прислушался — больше всего опасался собак. Но их не оказалось. Закрыв дверь, прошел по дорожке к дому, поднялся по ступенькам крыльца. Открыл вторым ключом входную дверь и вошел.
Было темно. Тем не менее я шестым чувством угадал выключатель. Включил свет, огляделся.
В прихожей на стене висело большое овальное зеркало в литой бронзовой раме, очень красивое. Тут же находился шкаф, рядом — вешалка с одеждой. Разулся, снял куртку и повесил ее на крючок.
— Эй! Есть кто дома?!
Ответа не было. Последующий осмотр дома подтвердил, что я в нем один. В кабинете на втором этаже обнаружил шкатулку с деньгами — как и говорил Сергей. Пересчитывать их не стал, но на глаз там было тысяч сто. На дне лежало запечатанное письмо — без адреса и имени. Оглядев конверт, положил его обратно.
Что и говорить, чувствовал я себя в этом доме неуютно — знал, что все чужое. И еще было очень неприятно сознавать, что хозяин этого дома сейчас находится в морге.
Какое-то время я сидел в гостиной, не зная, что делать. Потом просто лег на диванчик и уснул.
Следующие несколько дней были посвящены похоронам. В гараже, рядом с роскошным джипом, на деревянном верстаке стоял гроб — Сергей действительно готовился к смерти. Теперь это меня не особенно удивляло — существуют же люди, способные предсказывать будущее. Очевидно, Храмов был одним из них. Все, что от меня зависело, я сделал — и пребывал в уверенности, что, если Сергей видит меня сверху, ему не в чем меня упрекнуть. За несколько дней сознание немного свыклось с домом. Особняк уже не казался чужим, я думал, что смогу пожить здесь какое-то время, пока не найду жилье и работу. Мысли были искренними — я не привык брать чужого. Поэтому был даже немного раздосадован, когда обнаружил в ящике стола папку с бумагами. В ней оказались документы на дом — Сергей приобрел его восемь лет назад и являлся единственным владельцем. И еще я нашел заверенный нотариусом договор о дарении особняка неизвестному лицу. Неизвестному, потому что имя получателя не было вписано. При желании я мог вписать любое, даже свое. Тут же лежала записка Сергея с просьбой обратиться к нотариусу, — его имя указывалось, — который окончательно утрясет все имущественные проблемы. В этой же стопке бумаг я нашел доверенность на машину — опять же без указания имени.