Неужели ужасной истории суждено повториться и все будет так, как было с их отцами? Неужели это судьба, которую он не сможет отринуть?
Желание обладать сокровищем разрасталось в его душе.
Но вместе с этим росла в нем энергия сопротивления. Годы борения и страданий закалили его душу. Он мечтал теперь не о том сокровище, которое погубило его отца. А о том, что поднимет его, дает ему силу и власть, возвысит и облагородит его.
Ранним утром следующего дня Гриффин стоял в подвалах «Гнезда», пытаясь вставить факел в металлический держатель на стене под таким углом, чтобы свет падал вперед. Перед ним была дверь, искусно укрытая в одном из самых темных убежищ подвала.
Он внезапно остановился на этом перекрестке тоннеля и отчасти нащупал, отчасти вспомнил, где дверь, и нашел ее. Тени затеяли вокруг причудливую пляску, по-видимому, под действием струи свежего воздуха, поступавшего неизвестно откуда. Гриффин не мог определить источник его движения.
Он провел пальцами по волосам:
– Я забыл за все эти годы, где это место, а теперь вдруг вспомнил.
Он подался вперед, вглядываясь в длинный темный тоннель справа, казавшийся бесконечным.
– Если я правильно помню, он ведет в пещеру или дупло в дереве, – пробормотал Гриффин, обращаясь скорее к себе, чем к Алексу, стоявшему с изумленным видом поодаль.
– Ты здесь играл?
Гриффин ответил слабой улыбкой:
– Все время.
Александр содрогнулся:
– А Гвиневра? Она ведь тоже жила здесь ребенком. Она тоже здесь играла?
– Не знаю, – пробормотал он. – Думаю, она здесь бывала.
– В таком случае вы оба безумны, – пробормотал Алекс убежденно.
Он указал на дверь острием своего короткого меча. С нее свисал замок в форме головы дракона.
– Ты собираешься открыть его?
– А ты всю жизнь собираешься оставаться Наблюдателем? – пробормотал Гриффин в ответ и вставил в замок железный ключ, висевший у него на шее. Ключ не подходил.
Алекс выругался.
Гриффин сделал новую попытку, стараясь надавить на ключ посильнее. Ничего не произошло.
– Просто срежь его, сруби, – сказал Алекс.
Слова его были тихими, но он произнес их с напором.
– Это нелепо, – резко возразил Гриффин. Мысленно он назвал бы такое действие святотатством. – Не думаю, что стоит это делать.
Алекс поднял брови:
– Так что теперь?
– Подождем.
Взгляд Алекса стал очень жестким.
– Гриффин, я был Наблюдателем много лет. Всю жизнь я жду твоих действий. А теперь, когда весь мир в твоей власти, стоит лишь тебе протянуть руку, ты собираешься ждать.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – возразил Гриффин, с трудом сдерживая себя.