Я швыряю туда стул.
Некоторое время стоит тишина, и это еще страшнее. Наконец я сдаюсь и говорю — ладно, черт с вами, шепчитесь, но только, сука, не громко! Это будто бы я с ними такой весь на дружеской ноге и запанибрата.
Я знаю, что у меня должен быть делирий, — я алкаш, я после запоя, и я трезв, трезв как стеклышко, сука, сука, сука, сухой как лист, сука!
А, черт, что включай весь свет в квартире, что сиди в полной темноте — один хрен. Один хрен придет ко мне гигантская рыжая белочка с огромным орехом под мышкой, постучится в дверь, улыбнется — два резца с локоть длиной:
— Как дева, бватифка?
— Хо-хо, — отвечу я, — дела отлично, только вот выпить нечего.
— А это нифефо, — скажет белочка ласково, — вато погововить мовно новмавно.
— Давай, поговорим, — соглашусь я.
— Да ты не бвойфя, — скажет она и улыбнется еще шире, — я добвая бевочка. Я ф у тебвя певвая. Фто ф я, звевь какой.
И мы оба заржем над этой исключительно удачной шуткой.
Белочка не пришла, голоса исчезли. Квартира выглядела как обычно, чертики не бегали. Было пусто и уныло, как будто помер кто.
Сука, зачем я об этом подумал.
Я потряс головой и вытаращил глаза. Я таращил их сильнее и сильнее, чтоб видеть свет лампы, а не свой собственный труп в соседней комнате. Отличный свежий труп, между прочим. Алкогольная интоксикация. Завтра-послезавтра начнет разлагаться. Через неделю запах дойдет до соседей, они вызовут милицию и скорую. Те выломают дверь и, морщась, упакуют мое тело в черный пластик. Квартира опустеет, и только грустная ничья белочка пройдется по квартире, погрызет орешки, да и свалит.
Я вздрогнул. В подъезде завыла собака.
Да какое в подъезде — прямо под моей дверью. В ноздри ударил тошнотворный запах.
Я повернул лампу так, чтоб она получше осветила дверь в спальню. Через несколько секунд я увидел, что из под двери, извиваясь и растворяясь в воздухе, сочилось нечто вроде зеленого пара.
Наверное, неделя уже прошла.
Собака продолжала выть. Я с интересом крутил лампой, освещая разные углы кухни. Судя по обертонам — это была талантливая собака. Выла она басом. Серега Харакшинов похоже поет, когда напивается. Только не так прочувствованно. Вой собаки приблизился
Пересек входную дверь.
Теперь она выла в моей квартире. Прямо в прихожей. За углом. Я слышал в паузах тяжелые вдохи и легкий стук когтей по полу.
Страха не было.
В соседней комнате лежал мой сгнивший труп. Я находился в другом мире, и надо было постигать его законы. Я посмотрел на окно.
— Есть такое понятие — генеральная проверка.
Собака заткнулась.
Я услышал ее шаги. Стуча когтями, собака пересекла прихожую и заглянула ко мне на кухню.