— И министерство безопасности поднимет уровень тревоги до оранжевого, — хмуро сказал Тед. — А это значит, что ни в одном сортире нельзя будет бросить окурок мимо унитаза без того, чтобы это не зафиксировали камеры слежения.
— Именно поэтому все должно быть сделано раньше. У вас есть два дня, пока о террористах не заговорят на каждом углу.
— Но согласитесь, что объекты, которые вам предстоит подготовить не относятся к категории стратегически важных.
— Все равно, — упрямо сказал Тед. — Работать придется в очень сложных условиях. Сумму вознаграждения придется пересмотреть.
Китаец поднял брови.
— Мне казалось, мы договорились.
Чак улыбнулся. Если бы он действительно был менеджером по продаже автомобилей, то с такой улыбкой ему вряд ли удалось продать даже велосипед.
— Тогда мы ничего не знали про арабов в Миннесоте, приятель.
— Сколько вы хотите? — спросил Фо.
— Плюс пятьдесят каждому. Наличными, разумеется.
Китаец подумал, глядя на собеседников ничего не выражающим взглядом.
— Хорошо, — сказал он, наконец. — Но это последняя сумма. Больше торговаться мы не будем.
— В таком случае, — усмехнулся Тед, — считайте, что мы готовы начинать. Вы приготовили оборудование?
Фо кивнул.
— Вы найдете его в трейлере с номерами 565 на стоянке мотеля «Кантри Майл» в десяти милях к западу отсюда. Вот ключи. Ключи он положил на липкую от пролитого пива поверхность стола. Тед взял их и спрятал во внутренний карман пиджака.
— Объекты должны быть готовы самое позднее к утру понедельника. В понедельник, возможно, начнется шумиха в прессе.
— Значит, мы должны заминировать Линкольн-центр и Музей Метрополитен, — проговорил Чак. — С Линкольн-центром всё понятно, там собирается самая богатая публика. А на хрена кому-то сдался музей?
Китаец, которого на самом деле звали Чен, пожал плечами.
— Вам это действительно важно знать, мистер Чак?
На самом деле музей Метрополитен появился в плане по настоянию Лотара Эйзентрегера — штурмбаннфюрера Эйзентрегера, как он не уставал подчеркивать. «Это будет наша месть за Дрезден, — сказал он, топорща жесткие седые усы. — Англосаксы сожгли Дрезден дотла, со всеми сокровищами мировой культуры, которые там хранились. Мы взорвем музей Метрополитен. Пусть знают, что пришло время платить по счетам».
Подумав, Чен согласился с ним. Чем больше объектов попадет под удар, тем лучше. Когда фальшивые «Дети Аллаха» ворвутся в сверкающий бриллиантами зал Линкольн-центра им потребуются веские аргументы, чтобы убедить власти, что зал действительно заминирован. И взрыв музея Метрополитен вполне может стать таким аргументом.