– Да. Еще есть старший помощник.
– Лейтенант, что ли?
– Нет, просто старший помощник. Остальные – стражники.
– Ясно. Поехали.
Еще с прежних времен въезды в бург охранялись блокгаузами. Совсем недавно они пустовали, но теперь на каждом несли дежурство по несколько человек. Ничего конкретного они не делали, следили за окрестностями и изредка останавливали проезжавшие машины.
Наемников и боевиков пропустили без досмотра. Тонак махнул кому-то рукой, увидел ответный взмах, и на этом опознание закончилось.
– На первом повороте направо, – сказал он Киру, который сидел за рулем. – Третья улица, двухэтажный дом с вывеской «Аптека».
В бурге было всего несколько улиц. Назвали их не мудрствуя лукаво по номерам, от первой до шестой. Заплутать здесь невозможно, но если вдруг у кого и выйдет, всегда подскажут.
На улицах было малолюдно. Днем праздный народ не шатался, все были при деле. Мужчины либо в прерии, либо работают в бурге. Женщины кто дома, кто в магазинах. Дети тоже или дома, или во дворе.
В бурге была всего одна школа, в которой учились пять лет. Дальнейшее образование зависело от родителей. Обычно они приставляли детей к работе. Но изредка отправляли их в конфедерацию в учебные интернаты. Там охотно брали учеников из-за кордона.
– А народ смотрит недобро, – заметил Кир, глядя по сторонам. – Всегда такие хмурые?
– Раньше не были, – пояснил Тонак.
– А где здесь самые злачные места?
– Трактиры, клуб и синематограф.
– Что?
– Синематограф. Фильмы крутят. Там же ресторан, там же и гостинца. Одна на весь бург.
– Ну да, – усмехнулся Герман. – Синематограф – это место, где настоящему мужчине всегда есть что сказать.
Кир засмеялся, а Тонак, не понявший смысл выражения, удивленно посмотрел на обоих.
– Где эта аптека? – спросил Кир. – Уже пол-улицы проехали.
– Дальше. Вон, за деревьями.
Кир послушно проехал вперед, свернул к указанному зданию и остановил машину под раскидистым деревом. Следом затормозили «тагерт» и «дектор».
– Надеюсь, он дома, – проговорил Герман, вылезая из машины. – А то весь наш вояж впустую.
– Дома, – уверенно заявил Тонак, глядя на окна здания. – Вон, свет горит. Можно идти. Только сперва я один. А то Барежик шумных компаний не любит.
– Значит, не дурак. И то радует. Иди, мы следом…
Доверенному лицу Дашелды и Салавара было около пятидесяти. Среднего роста, лысый, худощавый, хромой на левую ногу. При себе всегда носил толстую палку и пистолет.
Взгляд пронзительный, недобрый. Голос с хрипотцой. Повадки старого мошенника. Ко всему прочему немалый опыт жизни за кордоном и общения с местными жителями. Отсюда цинизм, резкость суждения и вечный сарказм.