Раньше он наблюдал жителей Аркополиса только через телескоп, то есть лиц их не видел. Теперь он мог наблюдать и их лица. Мрачные у них были лица. Все бледные, напряжённые, в глазах читалась агрессия, злоба; тёмными были их глаза и не было никакой радости смотреть в них, хотелось отвернуться, забыть их. И всё же Эван высматривал…
И без туго сумрачный воздух казался ещё более тёмным из-за гари, которую выпускали из себя автомобили. Из-за пробки едва двигалось. В салоне было жарко, душно. А тут ещё шофёр достал сигару, закурил. Густые тёмно-сизые клубы расползлись в воздухе, Эван сморщился, закашлялся.
Шофёр глянул на своего пассажира через зеркальце, усмехнулся, и приоткрыл оконца. Толка от этого оконца почти никакого не было — по улице медленно плыл такой же тяжёлый, отравленный машинами воздух.
Вдруг шофёр спросил:
— Ну что — в 127-ом районе тебя поселили?
— А — что? — переспросил Эван.
— Говорю — мне указали провезти тебя в 127-ой район. Там, стало быть, тебя поселили…
— А — ну да…
Шофёр снова хмыкнул и проговорил:
— Гадкий райончик. Ну там как раз и место для таких, как ты. А то бегут к нам всякие… — здесь шофёр нецензурно выругался и продолжил уже почти без злобы, почти спокойным голосом. — Уже подумал, где работать будешь?
— Работать… — глупо повторил Эван. — Ну да, надо будет работать… Но не всегда же…
В своих мечтах Эван уже решил, что, как только он найдёт прекрасную незнакомку — они сбегут из Аркополиса; потому что, по правде говоря, этот шумный город уже пугал юношу, он не понимал, как можно быть счастливым на этих душных улицах. Ещё больше удивлялся он тому, что при первом взгляде этот город представился ему прекрасным, манящим сокровищем…
— Что, ещё не решил, где будешь работать? — видя замешательство Эвана, спросил шофёр.
— Ну, некоторое время придётся… То есть — поработаю… — молвил Эван. — Найду какую-нибудь подработку, пока буду искать её… — и тут же добавил. — Мне же вознаграждение выдали. Вот на вознагражденье и поживу.
— И сколько тебе выдали.
— Двадцать тысяч этих… как их…
— Эзкудо? — насмешливо осведомился шофёр.
— Ага. Эзкудо.
— Так вот. Я за поездку в этот мерзкий 127 райончик меньше трёх тысяч эзкудо не беру.
— Я вам отдам. Вы не волнуйтесь.
— Конечно, отдашь. Ещё бы ты не отдал. Ведь мне семью кормить надо…
— А большая у вас семья.
— Не твоё дело, — буркнул шофёр и снова стал мрачным и неразговорчивым.
Невыносимо долго продолжался этот путь. Эван и подумать не мог, что город, к которому он так долго стремился — оставит в его душе такое тягостное впечатление…