Ружьё лежало рядом, на дермантиновом кожухе капота, и я схватил его как только увидел движение в окне, но у меня не было никакой уверенности, что картечь, да ещё и после пробития стекла, достигнет мозгов сквозь жуткую челюсть этого бармаглота. Всё, что я мог — это вдавить педаль газа, надеясь наехать на монстра автобусом до того, как он окажется внутри. Автобус дёрнулся вперёд, намного более вяло, чем хотелось. Не приспособлены автобусы для драга, особенно когда пять человек два часа набивали его нутро далеко не невесомыми предметами. Единственно что мне удалось — подставить под удар конической морды не голое стекло, а нижний его край со штоком дворника. Это мало что изменило, триплекс завернулся как бумага, разрываясь понизу на два лепестка, сыпанул во все стороны осколками, а морда с ороговевшими, как клюв, губами просунулась совсем рядом. Мне оставалось только сунуть в этот клюв ствол и упереться посильнее, загибая голову чудища вверх, подальше от себя. Если я сейчас выстрелю — скорее всего оно сдохнет, или, как минимум будет парализовано, но... раздирающие его пасть пороховые газы обильно размажут заразную плоть зомби по моей горячо любимой морде. И далеко не факт, что просто размажут, а не загонят с силой под кожу. И тогда только останется прокатиться к погребку с вискарём, выжрать поллитру и медленно, не создавая паники, ползти под бочок к дохлой царевне... А если я не выстрелю, эта сволочь может вывернуться и сходу отожрать мне пол-морды — вон как клюв в цевье врезался, не для красоты оно такой отрастило, нет... В этот момент продолжающий неспешно разгоняться автобус наткнулся на тушу слонопотама, глухо хрустнули кости пировавших на нём мертвяков, а меня кинуло вперёд, чуть не до контакта с шаи-хулудской мордой. Скорость была небольшая, а слонопотам, как ни здоров он был, весил всё же несравнимо с автобусом. Это меня и спасло — я больно приложился к рулю всеми рёбрами, но удержался на месте, а "бармаглота" инерцией рвануло дальше, держаться ему было нечем, и жуткие челюсти вместе с зажатым в них ружьём выломились наружу, вынося с собой остатки стекла. Однако тварь была жива и не сильно пострадала, я же остался без оружия — пистолет был торжественно вручён Сашке, а карабин я оставил в броневике, полагая что достаточно дробовика, да и тот был "на всякий случай" — не ожидал я военных действий. Ну и дурак, конечно.
Самое смешное, оно же самое страшное — в броневике никто ничего не заметил. Автобус начисто закрыл от них всё происходящее, и только сейчас в гарнитуре возник голос Иринки: