Нелегко, если не сказать больше, соотнести это повествование об удовольствиях имперской службы с убежденностью сэра Чарльза Дилка, что естественную «антипатию по отношению к народам с другим цветом кожи англичане проявляют повсеместно».
Похоже, случилось вот что: чем больше построением Британской империи стало заниматься правительство, а не отдельные авантюристы, тем более остро стала осознавать необходимость содержания англичан в «чистоте» правящая бюрократия. По мере накопления владений за границей в стране утверждался морализм. Для очистки английского общества от распущенности XVIII века немало сделали в начале XIX века евангелисты, а после волны пуританства, прокатившейся по стране в 1880-е годы, добродушная терпимость прежних дней отошла в историю. В январе 1909 года после скандала в Кении, связанного с тем, что белый чиновник якобы злоупотреблял официальным положением, государственный секретарь по делам колоний лорд Кроу издал циркуляр, который стал известен как «Доклад о нравственности» или «Циркуляр о наложнице». В этой директиве практика белых колониальных служащих заводить местных любовниц была охарактеризована как «весьма непристойное поведение» и, кроме того, говорилось, что:
«поощряя подобную практику, любой чиновник администрации не может не упасть в глазах туземцев и не умалить свой авторитет… он обязан быть примером почтительности для всех, с кем входит в контакт».
То, как относились к этому французы, составляет просто разительный контраст. Власти в Париже заключили, что наиболее легкий и здоровый способ решить эту проблему в их владениях в Западной Африке — поощрять временные браки своих служащих с местными женщинами. В 1902 году директор по африканским делам французского министерства колоний обращал внимание молодых людей, отправляющихся на службу в тропиках, на совет некоего доктора Баро, который считал, что при невозможности соблюдать воздержание в течение двух или более лет безопаснее всего жениться на местной женщине. Эта мера служила французскому чиновнику защитой от «алкоголизма или половой невоздержанности, которые так распространены в жарких странах». С туземной женой белый получал еще одно преимущество: он пользовался большей популярностью среди местных жителей, которые уже не боялись, что он уведет у кого-нибудь из них жену. Приводились и соображения в духе «реалполитик»: «Не следует забывать, что большинство договоров, подписанных с великими негритянскими вождями, ратифицировалось посредством женитьбы белого мужчины на одной из их дочерей». Постоянства такого альянса не предполагалось («При возвращении во Францию молодая женщина отсылается обратно родителям после вручения ей подарка, с которым она тут же найдет другого мужа»), но были предсказуемы последствия таких браков. Французское правительство выделило средства на две школы, предназначенные для детей от смешанных браков, признавая таким образом слова этого мудрого доктора о том, что «именно созданием расы мулатов мы без особого труда офранцузим Западную Африку».