«Ну конечно, никакой ошибки быть не может! Возьмите карту Европы, проведите линию на северо-запад от Иерусалима через весь континент, пока не выйдете к морю и островам. Она приведет вас прямо к Британским островам! Вот вам доказательство того, что наш сегодняшний белокожий, англоговорящий народ — британцы и американцы — на самом деле суть первородные колена Эфраима и Манассии из «заблудшего» дома Израилева.»
В убеждении, что Господь принимает сторону того или иного народа, ничего особенного нет: непременным элементом любых военных действий являются армейские капелланы противостоящих сторон, потчующие своих солдат ложными заверениями, что те исполняют волю Божию. Что касается англичан, больше всего поражает, какую выжидательную, гибкую и недогматичную религию породила их вера в богоизбранность. Ведь ортодоксальный иудаизм, который зиждется на утверждении, что евреи — избранный народ, — одно из самых требовательных верований на земле, предлагающее множество предписаний. Англиканская же церковь вообще мало что предписывает.
Как-то я спросил архиепископа Оксфордского, do что нужно веровать, чтобы быть членом Церкви. На его лице мелькнула тень озадаченности. «Интересный вопрос», — замялся он, словно такое ему и в голову никогда не приходило.
Трудно представить себе, чтобы так ответил ортодоксальный раввин или католический священник.
Когда архиепископ заговорил снова, он начал с неизбежного английского присловья: «Ну, это, знаете ли, зависит… Зависит от того, какой вы церкви. В евангелической вам скажут, что необходимо искреннее обращение. А традиционная англо-католическая предложит ортодоксальное христианское учение, которое практически ничем не отличается от учения римских католиков».
Не очень-то вразумительно для набора правил верования, верно?
«Англиканская церковь не считает нужным определять правила, — утверждал он. — Она предпочитает предоставлять людям свободу выбора места и действия. Достаточно прийти в церковь и причаститься. Это и есть проявление вашей веры».
Такая вот расплывчатость доводит критиков англиканской церкви до умопомрачения. Если бы бюрократические установления требовали указывать в вопросниках принадлежность к той ли иной вере, миллионы англичан поставили бы галочку в квадратике «англиканская церковь». А дальше — молчание. Что это за организация такая, доступная как местное почтовое отделение и практически не предъявляющая никаких требований своим приверженцам? Наиболее характерным ответом англичанина на вопрос, верует ли он, будет «Видите ли, я человек не очень-то религиозный» и некоторое смущение вашим предположением, что в жизни может быть что-то еще. Иногда складывается впечатление, что в англиканской церкви Бог — лишь «славный парень», который превыше всех остальных.