К нашему двору прибилось немало бездомных. Новичкам пурпурные одежды полагались лишь за особые заслуги. Кроме того, я приказал сделать им на лбы татуировку в виде пятизубой короны. Такой же рисунок, только более изящный» украшал одежды наших подданных. Вскоре новоприбывшие сами стали делать себе татуировку. Им, очевидно, понравился этот символ, развевающийся на наших знаменах. Наша с Королевой одежда была точно такой же, как у самого обычного рабочего, но мы носили короны — простые, начищенные до блеска железные обручи. Хотя особой нужды в коронах не было. Нас и без того узнавали и выделяли в толпе. Но Королева одобрила мою прихоть, сопроводив согласие легким пожатием плеч: «Не повредит». Гораздо более полезным оказалось введение сигнальных средств — деревянных свистков и раковин улиток. Я упорно учил растущее день ото дня войско слушать зги звуки, маршировать строем, стрелять залпом и очередью, а также многим другим военным хитростям. Я готовился к завоеваниям.
Целью нашего первого похода была деревянная гора — огромный пень, раз в пять-шесть превосходящий НДК.[1] Объект, где я собирался осуществлять проекты, достойные сильного, хорошо организованного муравейника, находился в середине солнечной долины, до которой было полдня пути.
Поэтому мы двинулись ночью. Все вместе. Всем Королевством. Маток несли на носилках, и они рожали по дороге. Кажется, только им — этим громадным женщинам, моим дочерям — удавалось изображать на своих лицах некое подобие улыбки, когда я их целовал. Сердце сжималось при виде моих малышек, однако дочуркам, по всему видать, походная жизнь была не в тягость — они оставались бодрыми и довольными, независимо от обстоятельств…
На восходе мы остановились у горы, которая должна была стать нашей. Прощайте, темные, сырые землянки! Прощай, едкий дым! Я сложу печи, проведу вентиляционные шахты, выстрою лестницы, даже водяные лифты, тем более что возле гигантского пня текло несколько речушек, и я уже успел испытать водяное колесо, с помощью которого мы смололи муку, и работницы испекли первый в нашей истории хлеб.
Мы взяли гору вскоре после полудня, одолев в жестокой схватке несколько местных племен. Это оказалось нетрудно — враги были разрознены и сражались каждый за себя, а у меня хватило ума не нападать на всех одновременно.
В первых рядах шли плечом к плечу мы — Королева и Король. Ее арбалет расточал веер смерти, она перезаряжала оружие с такой бешеной скоростью, словно это был стреломет. Уступали ей в скорости, но столь же ловкими и безжалостно точными были работницы и специально рожденные Матки, которые пополняли армию девушек-воинов. Мы с мужчинами махали мечами, метали копья и топтали, давили трупы врагов!.. В спешке я забыл отдать распоряжение, чтобы сдающихся в плен противников щадили, но врожденный инстинкт моих бойцов сказался и здесь. Солдаты не тратили сил на то, чтобы убивать поверженных врагов. Добивали только раненых и особей, способных производить потомство. Пленники получали татуировку на лбы, их кормили и одевали в белые робы рабов… хотя о каком рабстве могла идти речь — новички работали не больше и не меньше, чем мои пурпурные верноподданные, и еды получали столько же. Просто чужаки должны были заслужить привилегию одеваться в красные одежды Королевства… Их тут же привлекали к работе, и они были счастливы находиться в безопасности, а не бедствовать сиротами без дома и семьи.