– Белкина?.. С Белкиным нечто непонятное.
– То есть?!
– То есть я его не вижу уже несколько дней. И никто не видит, и никто в институте не может взять в толк, куда он делся.
– Несколько дней?.. – Игорь подтолкнул локтем Па-лыча. – А наша заваруха сколько времени длится? Палыч понял мысль Игоря.
– Смотря с какого момента начинать.
– Начинать можно с моего дежурства в библиотеке. С тех пор как я заступил... ровно двое суток прошло. Тут понял и Лев Евгеньевич.
– Иначе говоря, исчезновение Белкина совпадает с началом событий? Весьма, весьма вероятно.
– Вероятно, вероятно... – Палыч медленно потер щеку ладонью. – Вероятно... – промычал он, напряженно соображая что-то.
А Федор Матвеевич вынул из ящика медальон и рассматривал его, простодушно дивясь необычному материалу и теплоте. Он не был праздно любопытен, а кроме того, был щепетилен, и потому, когда-то раз посмотрев, все долгие годы так и не заглядывал в ларец.
Но медальон ему смутно напомнил что-то, вроде бы когда-то виденное... нет, точно, что-то похожее видел... он напряг память, сдвинул брови... но вспомнить не смог.
Палыч поднял палец.
– Труп! – припечатал он. Посмотрел просветленным взором. – Понимаете теперь?
– Труп в библиотеке! – подхватил Игорь, и Огарков тоже просек.
– Хм! – воскликнул он. – Это... пожалуй, это существенно.
– Существенно, но это не самое главное.
– Да?! А что главное, Палыч?
– Главное то, что это, – Кореньков ткнул пальцем в книгу, – может быть опасно для того, кто пытается проникнуть в ее тайну.
– И совершенно безвредна сама по себе, – добавил Игорь. – Ну, Палыч, это не бог весть какое откровение. Мы ведь это уже знали.
– Да, – сказал Палыч, встал и заходил по комнате, сунув руки в карманы. Лицо его стало сосредоточенным. – И все-таки давайте подумаем. Подумаем, подумаем... Федор Матвеевич, что это у вас?
– А. – Федор Матвеевич смутился немного. – Это та штуковина-то, оттуда тоже...
– А-а. – Палыч шагнул к старику. – Можно?.. – Он аккуратно взял медальон. – Лев Евгеньевич, вы видели такое?
– Да, – невнимательно отозвался Огарков, – видел, конечно. Занятное изделие.
Кореньков подкинул кругляш на ладони.
– Занятное?.. Я бы подобрал эпитет посильнее. Совсем чудная штука. Теплая и такая приятная на ощупь, яко воск... – откуда-то из недр памяти выковырнулось выражение. – Но не воск, конечно. Твердая, тяжелая. Камень, не камень...
– Серый камень. – Игорь улыбнулся почему-то. Палыч еще подбросил медальон.
– Да вот я и говорю, не то камень, не то металл... черт знает.
– Серый камень, серый камень... – тихонько припомнил Федор Матвеевич. – Серый камень, сто пудов...