— Вы должны передать нам кое-какие денежки, — напомнил Рэй.
Он вынул из кармана пальто конверт и протянул им. Рэй заглянул внутрь и порылся в купюрах, скорее оценивая на глазок, нежели пересчитывая.
— Все в порядке, — сказал он. — Открывайте багажник.
Он открыл заднюю дверцу (в паспорте его «форда» она почему-то именовалась «волшебной»), и Рэй с Аланом вдвоем перетащили в фургон тяжелый деревянный ящик.
— Шнур на дне, — сказал Рэй, отдуваясь; на морозном воздухе из его рта вылетали клубы пара. — Не забудьте — вам необходим источник питания. Без электрического тока можете запросто втыкать эти палочки в торт вместо праздничных свечек.
— Я помню.
— И почаще играйте в кегли. Бросок у вас мощный.
Они сели в «додж» и уехали. Пару минут спустя отъехал он, так и не увидев воочию «Ойстерз». Уши у него закоченели, но в машине быстро отогрелись, и их стало покалывать.
Вернувшись домой, он затащил ящик в гостиную и вскрыл крышку с помощью отвертки. Шашки взрывчатки выглядели именно так, как описал Рэй: словно серые восковые свечи. Они были уложены на газету, под которой находились два толстых мотка белого шнура. Кольца шнура были скреплены белыми же пластмассовыми закрутками, точно такими же, что он обычно использовал для своих мусорных пакетов.
Он убрал ящик в стенной шкаф и попытался выкинуть мысли о нем из головы, однако ящик как будто источал какие-то зловещие миазмы, которые, медленно расползаясь из шкафа, постепенно заполнили весь дом; словно в этом шкафу давным-давно случилось нечто ужасное, а теперь ядовитые и зловонные испарения отравляли уже всю атмосферу.
Он отправился на Лэндинг-Стрип и принялся колесить по близлежащим улочкам в поисках Дрейка. В основном ему здесь попадались дома-трущобы; некоторые выглядели столь обветшалыми, что, казалось, неминуемо рухнули бы, не подпирай их соседние строения. Крыши всех зданий щетинились лесом телевизионных антенн, напоминающих стоящие дыбом волосы. Множество баров, закрытых до полудня. Брошенная машина в проулке: колеса сняты, фары вывернуты, эмблемы выдраны с мясом — остов автомобиля почему-то напомнил ему обглоданный бычий скелет в Долине Смерти. Повсюду битое стекло. Витрины ломбардов и винных лавок отгорожены от улиц металлическими решетками. Вот чему нас научили все эти волнения восьмилетней давности, подумал он. Как защищаться от мародеров…
Вдруг примерно на середине Веннер-стрит ему бросилась в глаза вывеска:
ЗАСКОЧИ, МАМОЧКА!
Буквы, нарисованные в старинной манере, красовались над входом в небольшую забегаловку. Он остановился напротив, запер машину и вошел. Посетителей было всего двое: молодой темнокожий паренек в толстенной куртке — он, похоже, дремал — и белый старик пьянчуга, который потягивал кофе из здоровенной белой кружки. Всякий раз, когда кружка достигала губ, руки его начинали предательски дрожать. Кожа старика была морщинистая, с желтоватым оттенком, а всякий раз, как он поднимал глаза, они озарялись светом, точно внутри томилась душа, которой никак не удавалось выбраться из этой мерзкой оболочки.