— Потому что вы мой подчиненный. Хотя бы.
— Это ерунда.
— В каком смысле?
— Послушайте, Стив, я работал у Рэя Таркингтона. Вот это была личность. Его могли не любить, но зато все уважали. Порой во время разговора он мог «пустить ветры», рыгнуть или поковырять в ушах. Но ему все прощали. Ему вообще все с рук сходило. Как-то раз, когда я попал впросак с одним мотелем в Крейгер-Плаза, он мне такую оплеуху залепил, что я в дверь врезался. Вот так он за дело болел. А вы совсем другой, Стив. По большому счету вам ведь начхать на «Блю Риббон». Да и на меня тоже. Вас только собственная карьера волнует. Вот так-то.
На лице Орднера не отразилось ровным счетом ничего. С таким же успехом оно могло быть высечено из гранита.
— Вы верите в то, что говорите? — только и спросил он.
— Да. «Блю Риббон» волнует вас ровно настолько, насколько это важно для вашего положения в корпорации. Так что нечего мне тут лапшу на уши вешать. Вот, держите.
И он протянул Орднеру заклеенный конверт с прошением об отставке.
Орднер покачал головой.
— А как насчет людей, которых вы так подставили, Барт? Простых людей. Что ни говорите, но ведь вы вертели их судьбами. — Он на мгновение приумолк, словно наслаждаясь сказанным. — Они тоже лишатся работы, ведь прачечную теперь перевести некуда. Вашими стараниями, — мстительно прибавил Орднер.
Доус хрипло расхохотался и сказал:
— Дешевка вы, Стив. И так высоко вознеслись, что дальше своего спесивого носа не видите.
Орднер побагровел. Затем, тщательно подбирая слова, произнес:
— Объяснитесь, Барт.
— Каждый работник нашей прачечной, от Тома Грейнджера до самой низкооплачиваемой уборщицы, застрахован на случай безработицы. Деньги на страховку регулярно вычитают из жалованья. И теперь им эту страховку выплатят. — Он презрительно фыркнул: — Вот так-то, дешевка.
Пальцы Орднера сжались. Сцепив руки, словно собираясь читать молитву перед сном, он промолвил:
— Вы забываетесь, Барт.
— Нисколько. Вы сами меня пригласили. Потребовали объяснений. Что, интересно, вы хотели от меня услышать? Как мне жаль, что я сел в лужу? Что я все искуплю? Если я и облажался, то это мое личное дело. Мое и Мэри. А она никогда об этом не узнает. Может, вы собираетесь мне сказать, что я подвел корпорацию? Это тоже было бы враньем — когда корпорация так раздувается, ей ничто уже не может повредить. Если дела идут неплохо, она извлекает сверхприбыль, если плохо, она все равно получает прибыль, а когда дела вообще катятся в пропасть, она списывает убытки за счет налогов. И вы это прекрасно знаете.
— Чем вы теперь займетесь? — спокойно спросил Орднер. — И что будет с Мэри?