Кен вдруг схватил ее за плечи, перевернул на спину и высвободился из ее объятий.
Ингрид сразу же активно запротестовала. Она громко вскрикнула, когда Кен, придерживая ее одной рукой, соскользнул с кровати. Но услышав, как он открывает ящик стола, как что-то падает на пол, она сразу же поняла, в чем дело.
Кен присел на корточки и начал шарить по ковру рукой, ища то, что уронил. Он тихо бормотал что-то, досадуя на свою неловкость. Ингрид выгнула шею, увидела то, что искал Кен, подобрала пакетик и подала ему. Кен вскрыл пакетик зубами, а потом они совместными усилиями натянули презерватив.
Он заставил ее снова лечь на спину и вошел в нее мягко и глубоко, одним плавным движением.
Соединенные вместе, они сразу замерли, ощущая, как их захлестывают сладостные волны. Ингрид почувствовала, как напряглось его трепещущее тело, услышала радостные восклицания, которые шли откуда-то из груди Кена. Он, вероятно, тоже чувствовал, как напрягаются и расслабляются мускулы внутри нее, как они обволакивают, держат, любят его. Его держали ее руки. Ее ноги. Его обнимало все ее тело. Они слились в бесконечном поцелуе. Пальцы ее перебирали его волосы. Их прерывистое дыхание слилось воедино.
Затем Кен сделал легкое движение назад, однако Ингрид испуганно вздохнула. Ее ноги еще плотнее обвились вокруг него. Его тело подалось вперед, и она приподнялась навстречу, принимая его. Глаза его были раскрыты, так что казалось, будто он смотрит ей прямо в глаза. В это мгновение Ингрид издала громкий радостный возглас — и Кен широко улыбнулся.
— Да! — сказал он, напрягая тело. — Да!
Он снова подался назад, а потом двинулся вперед, в нее… Ингрид судорожно впилась согнутыми пальцами в его мускулистые ягодицы. Ноги ее ловко обвили его поясницу, и тут, двигаясь совместно, они вошли в ритм, который все убыстрялся и убыстрялся, пока окружающий мир не поплыл у них под ногами.
«Я люблю тебя… Люблю тебя… Люблю…» Эти слова звучали у нее в сердце в такт движениям тела, по мере того, как поднимались и опускались сильные бедра Кена. Она пыталась что-то сказать ему, но ей мешал шум в ушах. Вокруг ничего не существовало, только Кен и тяжесть его тела, его запах и то, как он глубоко и чудесно пронизывал ее тело, и как согласно отвечало на это ее тело. Волна за волной ее захлестывала мощная энергия, так что она не могла удержаться от крика, а потом почувствовала, что вся горит как в огне. Затем мгновенно пришло избавление… Ингрид издала вопль и почувствовала облегчение. Песней звенела кровь в жилах, да еще вздрагивало тело, испытавшее столь бешеное наслаждение.