С т а р и к. А зачем? Прожить жизнь лучше, чем мы с тобой прожили, все равно нельзя. А на общественной лестнице и мы с тобой не на последней ступеньке, как-никак я маршал лестничных маршей — привратник дома.
С т а р у ш к а (гладит старика по голове). Деточка моя, умница моя...
С т а р и к. Тоска.
С т а р у ш к а. А когда на воду смотрел, не тосковал... Знаешь, а давай поиграем, как в прошлый раз, вот и развеселимся.
С т а р и к. Давай, только, чур, теперь твоя очередь играть.
С т а р у ш к а. Нет, твоя.
С т а р и к. Твоя!
С т а р у ш к а. Твоя очередь, говорю.
С т а р и к. Твоя, твоя...
С т а р у ш к а. А я говорю— твоя!..
С т а р и к. Иди и пей свой чай, Семирамида!
Никакого чая, разумеется нет.
С т а р у ш к а. Сыграй февраль месяц.
С т а р и к. Не люблю я этих месяцев.
С т а р у ш к а. А других нет. Уж пожалуйста, доставь мне удовольствие, сделай милость.
С т а р и к. Ну так и быть — февраль месяц.
Чешет голову, как Стэн Лорел. [*знаменитый американский комик]
С т а р у ш к а (смеясь и хлопая в ладоши). Точь-в-точь! Спасибо тебе, моя душечка. (Целует его.) О-о, какой у тебя талант, захоти ты только, быть бы тебе самое меньшее главным маршалом...
С т а р и к. Я маршал лестничных маршей — привратник. (Молчание.)
С т а р у ш к а. А расскажи-ка мне ту историю... знаешь, ту самую историю, мы еще тогда так смеялись...
С т а р и к. Опять?.. Не могу... мало ли что тогда смеялись? И опять, что ли, то же самое?.. Сколько можно?.. «Тогда сме... я...» Какая тоска... Семьдесят пять лет женаты, и из вечера в вечер я должен рассказывать тебе все ту же историю, изображать тех же людей, те же месяцы... давай поговорим о другом...
С т а р у ш к а. А мне, душенька, совсем не скучно. Это же твоя жизнь, для меня в ней все интересно.
С т а р и к. Ты же ее наизусть знаешь.
С т а р у ш к а. А я словно бы забываю все... Каждый вечер слушаю, как в первый раз... Переварю все, приму слабительное, и опять готова слушать. Ну давай начинай, прошу тебя...
С т а р и к. Раз уж просишь.
С т а р у ш к а. Ну давай рассказывай свою историю... ведь это и моя история. Все твое, оно и мое. Значит, сме...
С т а р и к. Значит, лапочка, сме...
С т а р у ш к а. Значит, душенька, сме...
С т а р и к. С месяц шли и пришли к высокой ограде, промокшие, продрогшие, прозябшие насквозь, ведь стыли мы часами, днями, ночами, неделями...
С т а р у ш к а. Месяцами...
С т а р и к. Под дождем... Зубы стучат, животы бурчат, руки-ноги свело, восемьдесят лет с тех пор прошло... Но они нас так и не впустили... а могли бы хоть калиточку в сад приотворить. (Молчание.)