Все это происходило в полной тишине – и шофер молчал, и Лика молчала. Не кричала, не звала на помощь Виктора. А молча и уверенно его отталкивала, а точнее – просто удерживала его на определенном расстоянии.
Шофер понял, что с ним просто играют в “разожми коленки” и игра эта может продолжаться еще долго. А это (долгая возня) в планы парня не входило. От возмущения на его шее надулась вена, и он уже высвобождал руку, чтобы ударить ту, которая толком не дается, а лишь дразнит.
Он не успел, потому что Виктор схватил парня за плечо и рванул на себя. Парня развернуло, теперь он оказался лицом к Виктору.
Виктор видел глаза парня, разом ставшие очень маленькими от злости. И видел глаза Лики, какие-то мутные, как будто подернутые пеленой, немного расфокусированные. И этот ее взгляд поразил Виктора, она ведь вовсе была не прочь на самом-то деле…
Само по себе напряглось плечо Виктора, отошел назад локоть, и сам он не понял как, но вдруг сжатый кулак точно впечатался в лицо шофера.
И тот упал на землю. Наверное, больно упал, потому что слишком уж высоко взлетели вверх его ноги.
Парень встал на четвереньки, замотал головой, заматерился.
Кулак у Виктора онемел от боли.
Шофер, шатаясь, поднялся с корточек и метнулся куда-то в темноту, за машину.
Лика прижала ладони к щекам, у нее горели глаза.
Тут же из темноты вылетел шофер, в руках у него была монтировка.
А Виктор стоял, смотрел на парня и не верил, что тот ударит его железной палкой.
Парень и сам колебался.
Так и стояли, пока это взаимное стояние не стало для них невыносимо. Виктор понял: все-таки ударит.
И тогда для Виктора наступил последний момент, после которого все стало бы бессмысленным.
Виктор подпрыгнул на месте, крикнул. Крикнул как-то высоко, неестественно для мужчины. Нога сама пошла вперед (та самая, где нет большого пальца) и ударила парня в грудь.
Из парня с хрипом вылетел воздух, и он завалился на спину.
Виктор пнул его в бок, отчего у парня дернулись ноги и он стал подтаскивать колени к животу.
Еще один удар носком в бок был как приказ, и шофер перестал сворачиваться, вытянул ноги – это была знаковая поза лежачего, которого уже не бьют.
– Наступи ему на горло, – сказал Лика.
– Что? – обернулся Виктор.
– Наступи и не спрашивай!
И Виктор наступил парню на горло. Бережно, не надавливая и не прижимая, а просто так – его просили, и он сделал.
Парень вытаращил глаза от страха и затих.
Виктор и Лика пошли по темной дороге, оставляя за собой машину с распахнутыми дверцами и лежащего на земле шофера. Тот лежал на спине и смотрел в звездное небо. Лежал спокойно и не понимал, зачем нужно вставать?