– А третья палатка просто так стоит, – сказала некрасивая девушка.
– Меня зовут Виктором, а она – Лика, – улыбаясь, сказал Виктор.
Взрослый дядька хлопнул ладонью по спине Виктора и сказал:
– Стендап меня зовут. Что означает “встать!”.
Виктору протянул руку красивый парень в яркой петушиной рубашке и красных шортах.
– Элик, – назвался он.
– О! Электрон? – обрадовался Виктор, а сам подумал: “Стиляга, наверное”.
Невнятный и невзрачный парень назвал себя:
– Гоухоум. Означает “иди домой”. Но это ничего не значит, не так буквально.
– Меня зовут Милой, – сказала очень красивая девушка. – А дураки называют Мила-Бикини.
– Дураки – это мы, – уточнил красивый Элик.
– А что такое бикини? – спросил Виктор.
И вся компания рассмеялась.
Мила встала, щелкнула резинкой своих невидимых трусиков и сказала:
– Это вот это вот.
Некрасивая девушка сказала:
– А я Верка. Я в Литинституте учусь.
Но Виктор не знал, что такое Литинститут, и поэтому Верка не произвела на него впечатления.
– Вот так вот, – сказал Стендап. – Что еще интересного? Элик знает наизусть всего Гумилева. Гоухоум – гомосексуалист. Мила не любит трахаться. Верка, наоборот, любит, когда ее трахают, но в конце кричит “не в меня, не в меня”, поэтому мы зовем ее “невменяемая”. А я на фронте был. Вот и все из интересного.
Виктор мало что понял. Он не знал, кто такой Гумилев и почему люди учат его наизусть. Не знал, кто такие гомосексуалисты, и поэтому не смог оценить. Не знал, что означает это слово – трахаться. Тогда оно было еще не в ходу.
Стендап принес приемник, включил его, и оттуда заговорил гнусавый будничный голос диктора. Виктор удивился – так дикторы не говорят на Всесоюзном радио.
– “Голос Америки”, – с уважением сказала Лика.
Наступил вечер, и край солнца коснулся моря.
Это послужило сигналом для всей компании.
Мила лениво поднялась с камня, потянулась, а потом сняла с себя лифчик, открывая общему взору свою красивую грудь. Потом, нехотя поднимая ноги, она сняла трусы.
Виктор испугался, посмотрел на остальных. А они – ничего, как будто так и надо.
Встал Элик, расстегнул пуговицу на своих красных шортах, они упали вниз, а он, не глядя, переступил через них. И оказался в чем мать родила.
Виктора поразило, что у красавца Элика писька была такая маленькая, как замерзший мышонок.
И тут все стали раздеваться догола.
Самое главное – и Лика вместе с ними.
У Виктора стукнуло сердце. Она не должна была этого делать при чужих мужчинах. А с другой стороны, – какое он имеет право на нее?
Они стояли над Виктором нагишом и смотрели на него. А он сидел на камне и смотрел на свои босые ноги.