– Але, гараж! – сказала Лика из-под простыни. – Первый раз, что ли?
– Первый.
– Да ты что?
– Я думал, врут. А это и вправду бывает.
Виктор застывшим взглядом смотрел в потолок. Собственно говоря, реакция его была нулевой. Просто окоченел, и все. Лежал и тупо ждал, когда само собой произойдет неизбежное…
Лика вынырнула из-под простыни, легла рядом. Убрала прядь волос со вспотевшего лица.
Потом они лежали молча. Время от времени вскидывали простыню, и она надувалась пузырем. Им было жарко.
– А у тебя девять пальцев на ногах, – сказала Лика. – А на руках – десять. Сколько вместе?
– Девятнадцать.
– Еще один между ног. Сколько всего?
– Двадцать.
– Ну вот, а у нормальных парней – двадцать один палец.
– Значит, я ненормальный парень.
– Ненормальный!
И если Виктору не послышалось, то в интонации ее было восхищение.
Он перелез через нее.
– Ты куда?
– Мне надо пописать.
– Я с тобой.
– Посмотреть?
– Нет, пописать.
– Сбежать хочешь? Как вчера?
– Идем, а то я сейчас лопну.
И снова над головой у них было черное пространство со звездами, с Млечным Путем. Виктор поискал глазами спутник, но его сегодня не было видно.
Лика быстро присела и зажурчала.
А он стоял рядом, к ней спиной, но ничего не мог.
– Никак? – засмеялась она.
– Просто я не привык не один это делать.
– Я могу тихонько посвистеть, это помогает.
Она засвистела, а он засмеялся.
И вслед его смеху – упругая струя, которая гасится мягкой травой.
Он смеялся.
А потом оборвал смех, потому что понял – Лика плачет.
Пожалуйста, пожалуйста!
Лика горько плакала.
Он обнимал ее за плечи.
– Ничего, ничего. Я себе так сказал – да, измена. Но ведь никто об этом никогда не узнает. А я буду вести себя так, как будто ничего не было. Главное – никогда ничего не рассказывать. Потому что это – жестоко.
Не признаваться, и все. Даже если сильно напьюсь или разозлюсь на нее. И ты, Лика, так сделай. Скажи себе, что ни перед кем не виновата…
– Я не Лика! – зло размазывая слезы, сказала Лика.
– Да! – воодушевился Виктор. – Ты не Лика! Я не Виктор! Это
вообще не мы. И не с нами это было. Это главное, что нужно понять.
И все будет хорошо.
– Я не Лика, ты не понял?
– В каком смысле?
– У меня другое имя, не Лика. На самом деле меня зовут Ия. Только никому не говори, хорошо? Никто здесь об этом не знает.
– Ия?
И снова она плакала. Горько плакала, не капризно, от души.
Виктор лежал рядом на кровати, гладил ее руку, плечо, спину.
– Левана зарезали. Ножом по горлу. Он хотел кричать, но уже не мог. Только хрипел. А когда стал открывать рот, чтобы кричать, кровь пузырями пошла изо рта…