Так всегда бывает, если находишь в себе силы пересмотреть ценности, установленные средой обитания.
Они пришли через четыре года. Не те, прежние, а их посланники, освободившиеся раньше. Алик застал их на собственной кухне, вернувшись из ресторана навеселе. При виде «вальтера», который прятал в бельевом шкафу, протрезвел.
— Знаешь, кто мы? — осклабился урка с татуировкой на запястье. — Правильно, смерть твоя. Так что садись, выпей. В ногах правды нет.
Ему налили до краев.
— Ее вообще нигде нет, правды, — осмелел он, выпив.
Выяснилось, что проку в смерти инженера-механика урки не видят. А коль скоро он уразумел, что правда если и есть, то она ему, смертному, не по карману, предложили дельце. В обмен, так сказать, на прощение и финансовую независимость. Да и нужно от него было совсем немного: жак[1], домкрат, автоген особой конструкции и автомобиль.
К тому времени Алик Севостьянов созрел, чтобы сделать правильный выбор…
Воспоминания прервал Чалый. Молча положил на стол бумажник и сел.
— Не хочет, — пожал он плечами. — Козел!.. Чуть не пришил его там, еле сдержался, честное слово. И на кой черт он вам сдался? Тщедушный какой-то, а гордости — полные штаны. На «вы» разговаривать с собой требует. В сыскное агентство обратиться предложил.
Севостьянов рассмеялся.
— Ни хрена ты, Чалый, не смыслишь. Захочет! Ты ему телефон оставил?
— Ну.
— Ждем. А ты собирайся в Киев. Билет заказан, сегодня вечером полетишь.
Получив надлежащие инструкции, Чалый ушел. Севостьянов погасил напускную невозмутимость: отказ юрисконсульта нарушал планы. Хотя на нем свет клином не сходился, на худой конец можно было пожертвовать и своим парнем.
«В агентство, — усмехнулся Севостьянов, закурив «Мальборо» и водрузив ноги на стол. — Нет, брат. Агентство мне не подходит: там ушлые чекисты осели, у них все фирмы в компьютер занесены. Так и на меня выйдут по старой памяти. Шалишь! Но ничего, подождем, покуда ты дозреешь».
Байка про чудака, который перепутал клиента и вышел на торговцев красной ртутью, прочно засела в его памяти, и он все искал подходящего случая использовать горе-сыщика. Самое смешное, что рассказ старого адвоката Немчинского, возглавлявшего одну из первых детективных контор в девяносто втором, оказался вовсе не анекдотом. Справки о чудаке, спутавшем карты солидной мафии, навести оказалось не так уж сложно: жаден, ловок, неглуп; сейчас не в лучшем положении — нуждается; пытался открыть свое агентство, купил лицензию, да на чем-то погорел и отсиживается в консультации — не иначе, ждет предложений…
Севостьянов знал таких людей. Когда-то и сам был таким. Гордым и неприступным. Только ведь деньги, как вода: с одной стороны текут сквозь пальцы, с другой — камень точат.