Она странно взглянула на него, словно собираясь возразить, но сжала губы и взяла у него очередную стрелу. Рэнд подавил желание улыбнуться. Она была слишком упрямой, чтобы признать неудачу. И ему очень нравилась в ней эта черта.
Снова Джоселин провозилась со стрелой и, когда терпение Рэнда начало уже истощаться, выстрелила. Он не поверил своим глазам – стрела отклонилась от цели на еще большее расстояние, чем в первый раз.
– Вот! – Она довольно кивнула. – Как теперь?
– Интересно… Большинство людей с практикой совершенствуются, – мягко усмехнулся он, вручая ей следующую стрелу.
Джоселин приняла ее с явной неохотой, уныло взглянула на нее, затем перевела взгляд на Рэнда.
– Рэнд, ты и правда считаешь, что для жены важнее ум, чем красота?
– Да, – не колеблясь ответил он и широко улыбнулся. – Я могу считать себя счастливчиком – моя жена наделена и тем, и другим.
– Но если бы выбор зависел от тебя, предпочел бы ты умную женщину просто хорошенькой?
– Само собой.
– А честность – вещь обязательная между мужем и женой?
– Несомненно. В большинстве случаев…
Джоселин задумчиво покачала головой.
– Помнишь, что сказал твой дядя о тайнах?
– Ты мне так часто напоминаешь об этом, как же я могу забыть? – Он пытливо взглянул на Джоселин. Ее явно что-то беспокоило.
– И ты согласен, что нам не следует иметь тайн друг от друга?
Он замялся.
– Если они только не связаны с безопасностью государства и честью британской короны? – Джоселин сердито фыркнула. – Я прекрасно понимаю, почему ты настаиваешь, чтобы для национальных интересов было сделано исключение, и даже признаю твою правоту, как бы мне это ни было досадно.
– В таком случае, – улыбнулся Рэнд, – я полностью согласен.
– Хорошо.
На лице Джоселин застыло тревожное выражение, и страх вдруг кольнул Рэнда в сердце. Боже, а если она имела в виду что-то серьезное? Он шагнул к ней.
– Джоселин?
– Подожди.
Она отошла в сторону, зачем-то принялась теребить свой широкий атласный пояс, затем отвернулась от него. Холодная рука сжала ему сердце. Наконец она снова повернулась к нему лицом. На изящном носике красовались… очки.
Он потрясенно уставился на нее.
– Очки?
– Я так и знала! Что все это пустая болтовня. – Джоселин нервно сдернула их. – Я ни на миг не верила всей этой чепухе, что ум важнее, чем красота!
– Так речь шла об очках? – Он с облегчением вздохнул. – Когда ты говорила о тайнах и честности?
– Да, – с вызовом встретила она взгляд мужа. – И можешь насмехаться надо мной сколько угодно! Мне все равно!
Ошарашенный нелепостью ситуации, он в самом деле расхохотался.