Разговаривать во время передвижения не представлялось возможным, Джоселин радовалась и этому. Она решила перестать жалеть себя и примириться с судьбой, но понятия не имела, как подступиться к человеку, который так неожиданно стал ее мужем. Навыки флирта, приобретенные за бальный сезон, здесь не годились. Нелепо было бы строить глазки из-за веера, мило болтая о всяких пустяках, когда ты только что обвенчалась с практически незнакомым человеком и спасаешься от врагов бегством.
Кроме того, она слишком устала. Все силы уходили на то, чтобы удерживаться на проклятом животном.
Джоселин соскользнула с седла и угодила прямо в объятия Бомона.
– Благодарю, я в состоянии идти сама. – Она высвободилась и сделала шаг. Колени тут же подогнулись.
– Видимо, не можете. – В его голосе прозвучала усмешка. Молодой человек подхватил ее на руки и зашагал к какой-то двери.
– Вы невозможный человек, – пробормотала она, бессильно прижимаясь к нему. На руках у Бомона было гораздо уютнее, чем в седле. – Я очень устала. – Джоселин положила голову ему на грудь.
Он освободил одну руку и постучал в высокую деревянную дверь. Джоселин немедленно встрепенулась.
– Где мы?
– Это замок Уортингтон. – Он постучал еще раз.
– Замок? – воспрянула духом Джоселин. Не так уж печально ее изгнание, если она проведет его в замке.
Именно так Бомон взглянул на нее. Свет луны падал ему на лицо, и Джоселин увидела, что он улыбается. Ее охватило очень странное желание ощутить тепло его кожи. Что он подумает, если она погладит его ладонью по щеке? Хотя, возможно, он не вполне…
Дверь со скрипом приоткрылась, и из щели на них уставилось настороженное лицо.
– А ну прекратите шуметь! Давно ночь на дворе – ах, милорд!
– Добрый вечер, Ник.
Дверь широко распахнулась. Коренастый коротышка средних лет, одетый в видавший виды халат и яркий ночной колпак, улыбался во весь рот.
– Милорд, нам бы и в голову не пришло… То есть мы вас не ждали… – Он повернулся и зычно крикнул куда-то в глубину дома: – Флора! – После чего посторонился, пропуская их внутрь. – Ну что же вы стоите? Пожалуйста, проходите.
Бомон переступил порог, и они оказались в полутемном помещении. Свечи в канделябрах освещали зыбким мерцающим светом огромный холл. Каменные своды уходили высоко вверх, и потолок терялся в темноте. Стоило заговорить, как со всех сторон зазвучало гулкое эхо.
– Просто счастье видеть вас снова так скоро. – Ник выглянул за дверь и перевел изумленный взгляд на Бомона. – И никакого экипажа?
– Нет. Всего две лошади.
Несмотря на некоторую фамильярность в общении, дворецкий, очевидно, был хорошо вышколен и воздержался от комментариев. Но лицо его зажглось любопытством.